Надзор за действиями присяжных поверенных принадлежит совету их и судебной палате; первый есть орган ближайшего надзора, вторая – орган высшего надзора, действующий, в свою очередь, под контролем Сената.
В совет присяжные поверенные обязаны доставлять список дел, им вверенных, все требуемые советом сведения о положении их и другие указания, в которых совет может встретить надобность.
За нарушение своих обязанностей присяжные поверенные подлежат ответственности перед судом гражданским или уголовным или же особой дисциплинарной ответственности.
Первая имеет задачей удовлетворение нарушенных ими имущественных интересов доверителей; на предъявление к поверенному иска не требуется особого разрешения, а самый иск предъявляется в то судебное место, в котором адвокат вел дело (ст. 404 УСУ).
Уголовная ответственность имеет своим предметом преступные деяния присяжных поверенных; суду уголовному они подлежат на общем основании, без всяких изъятий в органах и порядке производства (1872/672, Гольденвейзера; 1899/12, Акопенко).
Наконец, дисциплинарная ответственность их имеет целью ограждение достоинства корпорации, применяясь к действиям, составляющим нарушение обязанностей присяжного поверенного; ее поверенные несут перед учрежденными за ними органами надзора – советом и судебной палатой.
Преследуя совершенно иные цели, дисциплинарная ответственность присяжных не покрывается гражданской их ответственностью и вполне от нее независима; она имеет в виду не интерес верителя, а правильность адвокатской деятельности; потому-то примирение поверенного с верителем не имеет на нее никакого влияния (общ. собр. 1880/5, Стацевича; общ. собр. 1881/24, Мясоедова), а дисциплинарная ответственность, в свою очередь, не устраняет ответственности гражданской (ст. 374 УСУ).
Дисциплинарная власть совета над присяжными поверенными шире той дисциплинарной власти, которой подлежат должностные лица судебного ведомства, и осуществляется в ином порядке.
Во-первых, дисциплинарная ответственность присяжных поверенных не ограничивается по роду проступков, распространяясь не только на деяния, предусмотренные Уложением о наказаниях (в ряду проступков по службе) и Учреждением судебных установлений, но и на все иные действия, составляющие нарушение их обязанностей как по адвокатской деятельности, так и по общественному положению адвоката (общ. собр. 1880/5, Стацевича).
Всякий неблаговидный поступок присяжного поверенного может вызвать обсуждение его в порядке надзора и применение дисциплинарных взысканий.
Практика понимает это до такой степени широко, что не изъемлет от рассмотрения в порядке надзора даже действия присяжных поверенных, учиненные до поступления в это звание (общ. собр. 1876/5, Родзевича; общ. собр. 1880/30, Корноухова); относительно частных поверенных применяется то же правило (общ. собр. 1881/49, Бориславского).
Во-вторых, дисциплинарные взыскания, которым могут подвергаться присяжные поверенные, значительно шире и строже мер, назначаемых для должностных лиц судебного ведомства в порядке дисциплинарном.
Своей властью, даже без права обжалования, совет может подвергнуть их предостережениям и выговорам; с правом обжалования в судебную палату он применяет запрещение отправлять обязанности поверенного на время не свыше одного года и исключение из числа присяжных поверенных; в случаях же особенно важных он предает их уголовному суду (ст. 368 УСУ).
Эти меры могут быть определены не иначе как в дисциплинарном порядке[1]; но, с другой стороны, ими исчерпывается лестница дисциплинарных взысканий для присяжных поверенных, так что установившаяся в некоторых советах практика применения иных мер – замечания, внушения, поставления на вид, публикации в ведомостях – должна быть признана незаконной (общ. собр. 1879/4, Табенцкого).
Предостережение есть указание ошибки и вместе с тем обязательный совет воздерживаться от нее на будущее время; оно уместно при наиболее легких нарушениях обязанностей звания, допущенных в первый раз.
Выговор поставлен выше предостережения, но способ исполнения его не определен; это открывает возможность степенить его, или поручая исполнить выговор одному из членов совета без оглашения имени наказанного даже между присяжными поверенными, или давая его в полном составе совета с приглашением наказанного выслушать его.
Еще большее стеснение допускает третья дисциплинарная мера – срочное запрещение практики. Напротив, высшая из них – исключение из числа присяжных поверенных – недробима.
Она вызывает лишение навсегда права быть присяжным поверенным и должна быть применяема в крайних случаях, когда дисциплинарный поступок, не переходя в уголовно наказуемое деяние, представляется, однако, весьма тяжким или же когда испробованные предварительно другие меры взыскания оказались недостаточными: присяжный поверенный, подвергшийся два раза запрещению отправлять временно обязанности поверенного, в случае новой вины, которую совет признает заслуживающей такого же взыскания, исключается из этого звания (ст. 369 УСУ)[2].
Затем, в особенно важных случаях, говорит закон, совет имеет право своей властью подвергать присяжных поверенных „преданию уголовному суду” (п. 5 ст. 368 УСУ).
Выражение это неточно: его нужно понимать лишь в смысле сообщения установленной власти о возбуждении уголовного преследования; означать предание суду в техническом смысле оно не может потому, что совету не предоставлено право оценки предварительного следствия, необходимой в подобных случаях.
Возбуждение, дисциплинарного преследования против присяжного поверенного принадлежит совету или по заявлениям и жалобам частных лиц, хотя бы не выдавших формальной доверенности[3], или по сообщениям судебного места, или по заявлениям товарищей обвиняемого, или, наконец, по собственному усмотрению совета (общ. собр. 1880/5, Стацевича; общ. собр. 1881/24, Мясоедова).
Направляясь к ограждению достоинства адвокатуры, дисциплинарное преследование не устраняется произволом частных лиц[4]. Практика не покрывает его и годичной давностью, установленной для дисциплинарной ответственности должностных лиц судебного ведомства (общ. собр. 1876/5, Родзевича).
Порядок дисциплинарного производства по делам присяжных поверенных отличается от порядка, установленного для дисциплинарных дел должностных лиц судебного ведомства (общ. собр. 1880/5, Стацевича). Закон предписывает требование объяснения от обвиняемого, но дозволяет решить дело и тогда, когда оно в установленный срок не представлено (ст. 371, 372 УСУ).
Обвиняемый должен быть вызван на определенный срок (ст. 372, 373 УСУ), но ему не дано права требовать гласного разбора дела, и неявка его без уважительных причин не останавливает производства.
Право дисциплинарного разбора принадлежит совету в составе не менее половины всего числа членов; решения его постановляются по абсолютному большинству голосов, а при равенстве их перевес имеет мнение, принятое председателем; но важнейшие дисциплинарные взыскания, а именно: запрещение практики, исключение из службы и предание суду, могут быть определяемы советом только по большинству двух третей голосов присутствующих в заседании его членов (ст. 375 УСУ).
Все постановления совета о наложении дисциплинарных взысканий или освобождении от них сообщаются прокурору того судебного места, при котором совет состоит (ст. 370 УСУ). Если совет заменяется окружным судом, то дисциплинарные дела о присяжных поверенных слушаются в общем собрании его при участии прокуратуры.
Постановления, состоявшиеся в дисциплинарном порядке, подлежат пересмотру судебной палаты по протестам прокуратуры и жалобам осужденных.
Прокуратуре принадлежит право протеста как на постановления об освобождении от дисциплинарной ответственности, так и на постановления о наложении каких бы то ни было взысканий (ст. 370 УСУ); несмотря на молчание закона, право протеста надо считать ограниченным случаями, когда прокуратура находит постановление совета мягким и желает отягчения участи обвиняемого.
Последнему право жалобы принадлежит только против таких обвинительных постановлений совета, которыми он подвергнут или наказаниям строже предостережения и выговора, или же взысканиям, в законе не установленным.
Право жалобы имеют как присяжные поверенные, так и помощники их (общ. собр. 1880/6, Евреинова). На принесение протеста и жалобы полагается двухнедельный срок (ст. 376 УСУ).
Судебная палата при рассмотрении протестов и жалоб на постановления совета соблюдает правила общего дисциплинарного порядка, т.е. обязана назначить день заседания общего собрания, известить о нем стороны и производить дело при участии прокуратуры[5]. Определения палаты признаются окончательными и не подлежат дальнейшему обжалованию (ст. 288, 377 УСУ).
[1] Это положение высказано относительно частных поверенных (общ. собр. 1878/48, Демьяновича), но оно имеет силу и для присяжные поверенных.
[2] Повторение понимается здесь в смысле Уложения о наказаниях: недостаточно осуждения, нужно исполнение наказания, отбытие его (общ. собр. 1878/36, Ратти).
[3] Пункт 2 ст. 367 УСУ; 1868/201, Богданова; общ. собр. 1879/70, Герасимовского.
[4] Даже отказ их от каких бы то ни было претензий не устраняет его (общ. собр. 1881/24, Мясоедова).
[5] Общ. собр. 1876/11; этот порядок обязателен для палаты и по делам о дисциплинарной ответственности частных поверенных.
