Права присяжных поверенных распадаются на корпоративные и личные. Первые вытекают из принадлежности их к особой корпорации и состоят в том, что они суть члены установления, при судебной палате состоящего, носят его знак, принимают участие в общих его собраниях с правом голоса и могут быть избираемы на все должности, им учреждаемые.
Не будучи государственной должностью, звание присяжного поверенного не дает права на служебные знаки отличия и даже несовместимо с чинопроизводством[1].
Но звание присяжного поверенного есть установленная в государственных интересах свободная профессия; для надлежащего отправления ее необходима свобода[2], которая выражается в независимости присяжных поверенных за действия по ведению дел от суда и в подчинении их особому дисциплинарному порядку.
Присяжные поверенные учреждены для судебного представительства в помощь сторонам. В этих видах они имеют право „принимать на себя хождение по делам” (ст. 383 УСУ), как гражданским, так и уголовным, заменяя или дополняя в процессе представляемую ими сторону[3] и получая за то договоренное или определенное таксой вознаграждение[4].
Право судебного представительства, присяжным поверенным предоставленное, получит особенно важное практическое значение после того, как будут установлены табели предельного числа их для каждого города, когда предел этот будет достигнут (ст. 388 УСУ); тогда тяжущиеся, желающие иметь поверенного, должны будут обращаться исключительно к присяжным поверенным (ст. 386, 387 УСУ)[5].
Но и ныне есть случаи, когда в качестве поверенного допускаются только присяжные поверенные; таковы случаи защиты по делам, подлежащим ведомству верховного уголовного суда (ст. 1064 УУС).
Право такого представительства принадлежит каждому присяжному поверенному на всем пространстве округа судебной палаты, к которой он приписан; притом если дело, начавшееся в одном округе, продолжается в другом, то по желанию доверителя он может вести его и вне своего округа, подчиняясь в таком случае совету присяжных поверенных того места, где дело производится, и оградив интересы доверителей своего округа (ст. 383-385 УСУ).
В 1862 г. в соединенных департаментах Государственного совета возбуждался вопрос, не следует ли ограничить присяжных поверенных делами определенного окружного суда, введя приписку их к суду, а не к палате, однако большинство высказалось против этой меры, находя, что „требованием приписки присяжных поверенных к окружным судам может быть остановлено развитие этого учреждения, ибо невозможно ожидать, с одной стороны, чтобы в каждом городе, где будет окружной суд, нашлось достаточное число присяжных поверенных для образования из них совета, необходимого для надзора за этим учреждением, а с другой стороны, трудно предположить, чтобы нашлись и желающие записываться в присяжные поверенные в пунктах малонаселенных, не представляющих удобств жизни, где по незначительному числу дел присяжным поверенным нельзя будет надеяться найти для себя достаточных и выгодных занятий”[6].
В комиссии 1863 г. был поставлен вопрос о предоставлении присяжным поверенным права принимать на себя словесную защиту во всей империи и вызвал коренное разногласие[7].
Меньшинство в лице 13 членов склонялось к утвердительному его решению для того, чтобы дать сторонам возможность пользоваться услугами поверенных, наиболее к тому способных и заслуживающих полного их доверия.
Но большинство в лице 18 членов дало на него ответ отрицательный, заметив, что ,,если действительно можно опасаться, что в большей части наших городов не будет присяжных поверенных, потому что в них мало будет значительных гражданских дел, доставляющих наиболее выгоды поверенным, то это опасение сделается еще вероятнее, если у местных присяжных поверенных отнять и то небольшое число особенно выгодных дел, вознаграждение за которые могло бы сделать возможным существование присяжных поверенных в тех городах.
Такой мерой, конечно, уничтожится даже возможность, чтобы в этих городах когда-либо поселились присяжные поверенные.
С другой стороны, не может, кажется, подлежать сомнению и то, что дозволение присяжным поверенным принимать на себя словесную защиту вне судебного их округа поведет не к ослаблению, а напротив, к утверждению авторитета нынешних ходатаев и стряпчих, ибо вся письменная подготовка должна будет остаться у них, так как присяжному поверенному, приглашенному издалека лишь на несколько часов для произнесения защитительной речи, не будет никакой возможности не только заниматься этой подготовкой, но даже изучить во всех подробностях дело, а должен он будет произносить свою речь, основываясь только на том, что ему наскоро расскажет и укажет тот же ходатай…
Между тем опасение о невозможности образования сословия присяжных поверенных в большей части России едва ли основательно.
Где будут окружные суды, там будут и гражданские, и уголовные дела; в числе гражданских дел будут, без сомнения, и значительные дела; если не отнимать ведение их у местных поверенных, то сии последние могут надеяться на значительные выгоды от гражданских процессов; защита ими подсудимых по уголовным делам будет также не даровая, ибо в настоящем проекте предполагается установить вычет определенного процента из вознаграждения всех поверенных в России для вознаграждения тех из присяжных поверенных, которые будут назначаемы защитниками подсудимых.
Кроме того, судебные палаты будут назначены преимущественно в больших центрах населения, и потому невероятно даже, чтобы при них не образовалось сословие присяжных поверенных, если против этого не будет принято каких-либо сильных мер”.
Мнение большинства принято Государственным советом и стало законом (ст. 383-385 УСУ). Если ныне присяжные поверенные выезжают в другие округа, то потому лишь, что комплект нигде еще не признан полным.
Но при этом они не должны забывать, что такие выезды нарушают права их сотоварищей другого округа: они не участвуют в их обязанностях по бесплатному ведению дел подсудимых и лиц бедных, уменьшая сравнительно скромные их достатки. Советы присяжных поступили бы вполне правильно, регулировав эти выезды.
Наше законодательство не знает разделения адвокатуры на адвокатов и стряпчих: ведение всего дела, в полном его объеме, принадлежит одним и тем же присяжным поверенным. Потому же оно признает за ними право выговаривать себе вознаграждение, которое при отсутствии договора определяется особой таксой.
Те присяжные поверенные, которые ведут дела безвозмездно по назначению совета или суда, пользуются правом на вознаграждение из особой кассы, составляемой из части адвокатского гонорара (ст. 395-398 УСУ). Впрочем, эта касса еще нигде не существует.
[1] Комиссия 1863 г. предполагала предоставить присяжным поверенным при переходе в гражданскую службу право засчитывать проведенное в этом звании время в службу при счете чинов, но это предположение отвергнуто Государственным советом.
[2] Еще Мальзерб писал: “Посмотрите, каковы те люди, которые жалуются на слишком большую свободу, предоставленную адвокатам, и вы увидите, что это все люди сильные, способные посадить в Бисетр того несчастного, который не оказал бы им должного уважения, между тем как они сами ежедневно нарушают правосудие по отношению к слабейшим.
Они хотели бы стеснить свободу адвокатов, но для защиты слабых от сильных всякий добрый гражданин должен поддерживать эту свободу, как последнее убежище свободы национальной. По отношению к этому вопросу я делаю два предложения, на которые смотрю, как на безусловно необходимые:
1) в ту эпоху, когда всякий знает грамоте, и в той стране, где существуют благодетельные законы для руководства судей, всякий суд скоро делается справедливым и просвещенным, если защитники тяжущихся будут пользоваться полною и совершенною свободою; и
2) в стране, где есть такие могущественные частные лица, как во Франции, всякий суд делается надолго бесчестным, продажным, испорченным, если разрушена свобода защиты частных лиц”.
[3] Процессуальные права присяжных поверенных одинаковы с правами прочих представителей с некоторыми лишь особенностями; с ними мы познакомимся в дальнейшем изложении.
[4] Право на вознаграждение они имеют и при проигрыше дела.
[5] Городские управы и казенные управления могут и в таком случае искать и отвечать на суде через своих должностных лиц; равным образом родители, супруги, дети и лица, имеющие одну общую с доверителем тяжбу или заведывающие по доверенности имениями или делами тяжущихся, сохраняют право быть поверенными, несмотря на признание комплекта присяжных поверенных полным (ст. 389, 3891 УСУ).
[6] Журн. соед. деп. Госуд. совета. 1862. № 65. С. 343.
[7] Объяснит. зап. к проекту Учреждения судебных мест 1863 г , с. 251-257.
