В сделке обнаруживается воля лица, и возможны, конечно, случаи, когда встречается сомнение относительно содержания или объема выраженной в акте воли. Нередко является необходимость уяснить, каково было истинное намерение сторон, совершивших сделку, которое не всегда может быть ясно из буквального смысла слов, в которые они облекли свою волю.
Иногда в подобных случаях возможно прибегнуть до известной степени к аутентическому толкованию сделки, т. е. к толкованию самим лицом, совершившим ее. При двусторонних сделках такое толкование будет согласным изъявлением воли сторон и во всяком случае одна сторона не имеет здесь власти давать такое толкование, которое связывало бы другую сторону.
При односторонних же сделках неясное и двусмысленное в ней может быть определено и объяснено лицом, ее совершившим. «Спрашивается» читаем во fr. 21 D. 18,1 «можеть ли тот, кто темно выразил свою волю в словесном или письменном завещании, ясно изложить ее впоследствии». Et puto posse – отвечает юрист; nihil enim nunc dat, sed datum significat.
За отсутствием аутентического толкования наступает судебное (которое является делом адвоката, прокурора, судьи, главным образом последнего, конечно). Толкование это направляется прежде всего на уяснение грамматического смысла слов, в которых воля выражена.
Знаки и слова, выражающие волю, в случае сомнения должны быть толкуемы по обычному употреблению их в той местности, где акт совершен; 1. 34 D. de reg. Juris 50. 17. Утверждающий, что составитель акта обыкновенно уклонялся от обычного употребления слов, употребляя их в другом смысле, должен это доказать.
Если это удастся, то принимая во внимание, что важнее слов мысль говорящего, предпочтение должно быть отдано тому, что именно хотел сказать совершитель сделки. In ambiguis orationibus maxime sententia spectanda est ejus, qui eas protulisset, говорит источник.
Если и после этого выяснения грамматического смысла, в котором употреблялись слова, все-таки останется сомнение относительно выраженной в них воли, то отдается предпочтение толкованию, которое наиболее соответствует природе и цели сделки и при котором она может получить действительность и силу, так как нельзя предположить, чтобы здравомыслящий человек, выражая волю на сделку, на самом деле не хотел ничего совершить, 1. 21 D. de rеbus dubiis 34, 5, a также 1. 67 D. de R. J. 50. 17:
«Quоties idem sermo duas sententias exprimit, ea potissimum accipiatur, quae rei gerendae aptior est» – «когда речь имеет два смысла, то должно быть принимает тот, который удобнее для осуществления сделки. 1. 80 D, de verb. obligationibus 45. 1. Quoties in stipulationibus ambigua oratio est, commodissimum est id accipi, quo res qua de agitur in tuto sit»
(Когда речь при совершении стипуляции оказывается двусмысленной, то должен быть принят тот смысл, при котором совершаемая сделка обеспечивается относительно своей действительности) l 12 D. de rеbus dubiis, где сказано, что при двусмысленной речи удобнее принять тот смысл, «quo res, qua de agitur, magis valeat, quam pereat».
Когда возникает сомнение относительно объема и пределов прав и обязательств, установленных по сделке, или сомнение относительно бремени, возложенного сделкой, то следует давать толкование, наиболее благоприятное для лица обязанного, наименее стесняющее его свободу. «Ad id, quod minimum est redigenda summa est».
Получающий выгоду от сделки должен сам себе вменить в вину помещенные в ней неточные выражения. Поэтому при стипуляции, купле, найме сделка толкуется, при сомнении, против верителя; fr. 34 D. de R. 7. 50, 17: «In stipulationibus, cum quaeritur quid actum sit, verba contra stipulatorem interpretanda sunt».
Наконец, существуют известные правовые положения и отношения, для которых закон, в видах покровительства, предписывает толкование, которое обеспечивает их соблюдение наиболее совершенным и верным способом.
См. напр. fr. 179 D. de R. J. 50. 17: «In obscura voluntate manumittentis favendum est libertati». Fr. 85 pr. D. 50.17: «In ambiguis pro dote respondere melius est». Fr. 12. D. cod.: «In testamentis plenius volimtates testantium interpretantur. Cp. Fr. 24 D. de rebus dubiis 34. 5.
