Многие из тех государств, которые находились в положении полунезависимых, утратили этот свой характер: они или были инкорпорированы, или образовали самостоятельные государства. История таких государств наглядно показывает, что полунезависимость есть переходная ступень к полной зависимости или к полной независимости.
Она дает, кроме того, много указаний, при помощи которых можно определеннее выяснить положение ныне существующих государств, связанных покровительством. В виду этих соображений считаем не лишним сказать несколько слов о государствах, бывших до последнего времени полунезависимыми.
1. Румыния. Старые господарства Молдавия и Валахия, составляющие Румынию, были завоеваны Турками в XV ст. Рядом капитуляций, заключенных с победителями (1460, 1511, 1634 гг.), господари румынские обеспечили себе полную автономию во внутреннем правлении.
Они добились того, что Турки дали обещание не только не вмешиваться во внутренние их дела, но и не поселяться в Румынии. Зависимость княжеств от Порты выражалась единственно в том, что свободно избираемые ими господари утверждались султаном и платили ему определенную в капитуляциях дань[1].
Таковы были первоначальные отношения Румынии к Порте на основании заключенных между ними договоров. Но договоры эти мало уважались со стороны турецких властей. В противность своим обязательствам, Порта постоянно вмешивалась в управление княжествами и вводила здесь порядки, несогласные с христианскими верованиями румын.
Турецкий произвол и насилия нашли отпор в России, которая со времени Кучук-Кайнарджийского мира (1774 г.) взяла на себя покровительство и защиту христиан Балканского полуострова. Трактатом Бухарестским 1812 г. (по которому Россия приобрела Бессарабию) и Аккерманской конвенцией (1826 г.) Молдавии и Валахии была гарантирована полная внутренняя автономия.
Она подтверждалась Адрианопольским трактатом 1829 г. Наконец, в 1830 г. в Румынию был отправлен, в качестве комиссара русского правительства, гр. Киселев, своей деятельностью весьма способствовавший устройству и промышленному и торговому процветанию княжеств[2].
Покровительство России над Придунайскими княжествами признавалось бесспорным до Крымской войны. Оно было изменено Парижским трактатом 1856 г. в том смысле, что из права, осуществляемого исключительно Россией, сделалось правом всех держав, подписавших этот трактат.
Последний определил, что оба княжества останутся под верховной властью султана, с сохранением независимости во внутреннем управлении, но без права вести непосредственные дипломатические сношения с другими государствами.
Порта обязывалась немедленно по заключении трактата созвать совещательные собрания (диваны) в обоих княжествах для обсуждения тех преобразований, которые должны быть введены в устройстве княжеств. Окончательно это устройство было выработано Парижской конференцией (1858 г.).
Великие державы постановили, что оба княжества будут называться общим именем «Соединенных княжеств Молдавии и Валахии», но каждое будет иметь отдельные государственные учреждения и своего господаря, избираемого населением из природных румын и утверждаемого султаном. Размер дани, уплачиваемой Порте, был определен особо для каждого княжества.
Это неестественное разделение на практике, однако, не осуществилось. В 1859 г. оба княжества избрали своим господарем одно лицо, полковника Кузу, который вступил в управление Румынии под именем Александра-Иоанна I. Великие державы согласились на соединение княжеств, которые стали именоваться официально «Румынским княжеством».
В 1866 г. партия, недовольная Кузой, заставила его отречься от престола и удалиться из Румынии. На его место был избран в том же году принц Кал-Людвиг Гогенцоллернский, после некоторого колебания признанный великими державами и затем Портой.
Новое румынское правительство неуклонно стремилось к тому, чтобы умалить по возможности те обязанности, которые налагались на княжество его полунезависимостью. Так, оно присвоило себе право вступать непосредственно в дипломатические сношения с иностранными державами.
Наконец, в мае 1877 г., когда русские войска перешли границу Дунайских княжеств (на основании апрельской конвенции с румынским правительством), Румыния провозгласила свою независимость и объявила Порте войну.
На основании Сан-Стефанского договора (ст. 5) Порта признала безусловно независимость Румынии. Берлинский трактат (ст. 43) также признает ее, но при следующих условиях:
1-е, княжество уступает обратно России часть Бессарабской области, отошедшей к нему по Парижскому трактату 1856 года (ст. 45);
2-е, княжество обеспечивает подданным всех держав, торгующим и иным, пребывающим в Румынии, полное равенство, без различия вероисповеданий, и признает свободу совести и богослужения за всеми лицами в пределах своих владений (ст. 44).
Благодаря этому условию, румынское законодательство, весьма неблагоприятное в особенности для евреев, после сильной агитации было наконец изменено в смысле требований, поставленных Берлинским трактатом.
Весной 1881 г. палата народных представителей и сенат Румынии провозгласили своего князя королем румынским. Этот титул признан в настоящее время всеми европейскими державами.
2. Сербия. Она была завоевана Турками в 1454 г. п, подобно Румынии, заключила с Портой несколько договоров, обеспечивающих Сербам некоторую долю внутренней самостоятельности. Но административная автономия Сербии никогда не была так обширна, как в Румынии. Только благодаря покровительству России, Сербия стала в положение полунезависимого от Турции государства[3].
Прочное основание сербскому самоуправлению было положено Бухарестским трактатом 1812 г. и Аккерманской конвенцией 1826 г., подтвержденных в своих постановлениях, касающихся Сербии, султанским фирманом 1830 г.
Сербия получила право самостоятельно заведывать внутренними своими делами, с обязанностью платить султану дань и не входить в сношения с иностранными державами. Сербские крепости были заняты турецкими гарнизонами.
Положение Сербии, как полунезависимого княжества, подтверждается Парижским трактатом 1856 г. В 1867 г Сербы добились того, что державы заставили Порту вывести свои войска из сербских крепостей. В последней русско-турецкой войне Сербия принимала активное участие в качестве союзницы России и в 1877 г. объявила себя независимой.
По миру в С.-Стефано (ст. 3) Сербия признана независимой, что подтвердил и Берлинский трактат (ст. 34), поставив однако условием ее независимости обеспечение в Сербском княжестве свободы совести и вероисповеданий (ст. 35), неизменение коммерческих сношений с иностранными государствами до заключения новых трактатов и т.д. (ст. 37).
В настоящее время Сербия – вполне независимое государство под властью государя из династии Обреновичей, принявшее в феврале 1882 г. королевский титул.
3. Ионические острова. По освобождении из под власти турок они находились под протекторатом Англии (с 1815-1863 г.)[4]. Внутренними делами островов заведовал на месте особый английский лорд-комисср (Lord High Commissioner); международные же их сношения оставались в исключительном ведении Лондонского кабинета.
Отношение островов к Англии характеризуется любопытным случаем, имевшим место во время Крымской войны. Английский крейсер захватил с контрабандой греческое судно, плававшее под флагом Ионических островов.
При обсуждении законности этого захвата, английский призовой суд решил, что хотя Ионические острова и находятся под протекторатом Англии, но могут оставаться нейтральными в случае ее войны с другими державами.
В 1863 г. английское правительство добровольно отказалось от всякой власти над Ионическими островами в пользу Греческого королевства, неотъемлемой частью которого они продолжают оставаться до настоящего времени.
4. Краковская республика. Она была создана Венским трактатом 1815 г., объявившим город Краков с областью, ему принадлежащею, «на вечные времена вольным, независимым и совершенно нейтральным» городом, под покровительством России, Австрии и Пруссии (ст. 6).
Образование этой республики объясняется несогласиями, возникшими на Венском конгрессе между Австрией и Россией относительно раздела герцогства Варшавского. Великие державы предоставили Кракову политическую независимость под условием, чтобы он не служил убежищем для политических агитаторов и польских выходцев, недовольных порядками в соседних государствах.
Условие это не было исполнено и потому три покровительствующие державы, в виду постоянных беспокойств, которые причинял им Краков, решили в 1846 г. о присоединении его к австрийским владениям[5].
Прибавление: о Черногории. Международное положение княжества Черногории до 1878 г. оставалось крайне неопределенным.
Как некоторые публицисты, так и державы (Англия еще на Берлинском конгрессе 1878 г.) причисляли Черногорию к полунезависимым в отношении Турции государствам. В действительности она никогда не подчинялась Порте, не платила ей дани и князья ее не утверждались султаном.
Когда представитель Оттоманской империи на Парижском конгрессе 1856 г., Али-паша, между прочим, заявил, что Черногория есть зависимое от порты государство, платящее дань султану, и представители других держав не возражали ему, князь черногорский немедленно протестовал против этого заявления, доказывая, что княжество всегда было независимо. Фактическое положение, которое постоянно занимала Черногория по отношению к Турции, служит лучшим опровержением притязаний Порты[6].
В С.-Стефанском мирном договоре Порта признала «окончательно» независимость княжества Черногорского (ст. 2) и согласилась на значительное расширение его территории на счет своих областей (ст. 1). Особенно важным для княжества приобретением был порт Антивари, который открывал Черногории непосредственный доступ к морю.
Постановления Берлинского трактата существенным образом изменили все положение Черногории. Согласно 26 ст. трактата «независимость Черногории признается Блистательной Портой и всеми теми высокими договаривающимися сторонами, которые еще ее не признавали».
В княжестве обеспечивается за всеми лицами религиозная свобода (ст. 27); Антивари присоединяется к Черногории на следующих условиях: Дульциньо возвращается Турции, община Спицы включается в состав Австрии; Черногория не может иметь ни военных судов, ни военного флота; порт Антивари и все вообще воды Черногории останутся закрытыми для военных судов всех наций.
Укрепления, находящиеся между озерами и прибрежьем, на черногорской территории, должны быть скрыты и новые не могут быть возводимы. Полицейский надзор, морской и санитарный, в Антивари и вдоль всего черногорского побережья предоставлен Австро-Венгрии. Княжество должно ввести у себя морские законы, действующие в Далмации; австро-венгерские консулы оказывают покровительство черногорской торговле.
Эти постановления не были вполне исполнены Турцией, именно она объявила, что не может передать Гусинью и Плаву, население которых, вместе с Албанцами, восстало против присоединения к княжеству.
Поэтому, в 1880 г ноября 28-го, с согласия держав, была заключена новая конвенция между Портой и Черногорией, на основании которой последняя получила, вместо Гусинья и Плавы, часть области Земской и Вермосской с портом Дульциньо.
Берлинский трактат очевидно поставил Черногорию в худшее положение, нежели какое она занимала прежде: из фактически независимого государства, каким она была до войны с Турцией, трактат обратил ее в государство, по праву покровительствуемое Австро-Венгрией, которая имеет, конечно, силу и средства давать чувствовать свое покровительство.
Следует согласиться с мнение Блюнчли[7], что Черногория, с 285 000 жит., не может, в условиях, созданных для нее Берлинским трактатом, не подпасть влиянию соседней великой державы, и трудно ей сохранить свою политическую независимость.
[1] Cрав. статьи Arntz, Engelhard t и Bluntschli в Revue de droit international, t. IX, p. 18 et ss.; t. XI, p. 532 et ss.; t. XII, p. 410 et ss. Срав. также мой «Mémoire sur le conflit entre la Grèce et la Roumanie. L’affaire Zappa”. Athènes 1893.
[2] См. Заблоцкий-Десятовский. Граф И. Д. Киселев и его время. Спб. 1882, т. I, стр. 31 4 и след.
[3] См. Brunswick. Recueil des documents relatifs à la Serbie. Constantinople, 1876.
[4] Рhillimоrе. Commentaries, I, 100 etc. Lawrence – Wheaton. Commentaire, t. I, p. 231 et ss. Jellinek. Staatenverbindungen, S. 129.
[5] См. мое Собрание трактатов, т. III, стр. 319, 358 и след.; особенно т. IV, ч. I, 471, 472 и след.; 525 и след.
[6] Срав. Vaçlik. La souveraineté da Monténégro et le droit des gens moderne de l’Europe. Lpz. 1858. В этой брошюре удачно доказывается полная независимость Черногории с самых отдаленных времен.
[7] Revue de droit international, t. XI, 1880, p. 284. См. также дипломатическую переписку по поводу передачи Дульциньо в Staatsarchiv. Bd. XXXVIII, № 7203-7286.
