К системе уголовных судебных мест тесно примыкают несудебные органы – полиция ввиду практической невозможности учредить в составе судебного ведомства органы для исполнения всех без исключения действий, потребных в интересах правосудия. Поэтому вопрос об отношении полиции к суду имеет высокое значение.
Полиция принимает в указанных ей пределах участие в судебной деятельности[1] или по непосредственным требованиям закона (ст. 48, 49, 250-261, 2615, 26113, 483, 965, 971 УУС), или по поручениям суда (ст. 63, 310 УСУ; 56, 189, 261, 270, 271, 380, 394, 483, 581 УУС) и прокуратуры (ст. 2613 2614, 279 УУС).
Право обращаться к содействию полиции принадлежит всем судебным местам, как мировым (общ. собр. 1872/13 и 1872/20), так и общим, в числе последних и органам, для предварительного производства учрежденным.
Следуя общему порядку судебных сношений, каждое судебное место обращается в нужных случаях к полиции непосредственно, но суд дает поручения полиции как установлению; право же выбора из среды нескольких однородных полицейских чинов исполнителя судебного поручения принадлежит полицейскому начальству[2]; притом возложение поручений на органы особенной полиции, жандармской, предоставлено только прокуратуре.
Поручения, которые могут быть возложены судом на полицию, суть:
1) дознание об учиненных преступлениях и все действия, к нему относящиеся; они могут быть возлагаемы по принадлежности как на общую, так и на особенный вид полиции – жандармерию, которая от исполнения других поручений свободна;
2) вручение повесток о явке и приводе. Полиция является нормальным органом этой деятельности по отношению к общим судебным местам, для разбора и предварительного производства уголовных дел установленным.
Мировые же установления имеют для нее специальные органы в лице судебных приставов и рассыльных, но параллельно с ними они могут обращаться и к полиции, как городской, так и сельской, если этот способ в данном случае представляется более удобным[3]; тому же порядку подчиняется вручение заочных решений мировых судей.
Повестки судебно-административных органов вручаются через рассыльного, или полицию, или через местное волостное или сельское начальство;
3) оказание суду физического содействия к охранению порядка и благочиния во время судебной деятельности;
наконец, 4) исполнение судебных решений и приговоров лежит на губернских правлениях, прокуратуре и частью – на судебных приставах, вместо которых оно может быть возлагаемо на полицию на том же основании, как и вручение повесток в мировых установлениях; наказание полицейским надзором исполняется всецело полицией.
Для обеспечения точного исполнения полицией обязанностей, соприкасающихся с судебной деятельностью, законодательство подчиняет ее в этом отношении контролю прокуратуры и распорядительной власти судебных установлений.
Контроль прокуратуры выражается в обязанности полиции представлять ей обо всех прекращаемых делах и в направлении апелляционных отзывов полиции через прокуратуру (ст. 146 УУС, ст. 219 Правил 1889 г.[4]).
Относительно распорядительной власти закон (ст. 484 УУС) постановляет: „В случае недоумений по исполнению поручения, данного лицом прокурорского надзора или судебным следователем, полицейские чины испрашивают разрешение от того, кем поручение на них возложено”, и начало это применяется как к общим судебным местам, так и к мировым установлениям.
Но кроме права разрешения отдельных недоумений распорядительная власть предполагает и право давать предварительные общие разъяснения по вопросам, могущим возникнуть впоследствии, т.е. инструкции; о нем закон не упоминает категорически, а практика признала его лишь за прокурорами судебных палат в тех видах, чтобы обеспечить таким инструкциям возможно больше единства и устойчивости[5].
Но дисциплинарная власть над полицией по судебной деятельности ее принадлежит суду в незначительном объеме. Комиссия 1863 г. предполагала дать прокуратуре и судебным местам, „не испрашивая на то согласия полицейских начальств”, право подвергать полицейские чины за упущения и беспорядки по производству дознаний или возложенных судом поручений предостережению, дисциплинарным взысканиям и даже предавать их суду[6].
Но уже в соединенных департаментах статс-секретарем Валуевым возбужден был вопрос о подчинении полицейских чинов и в этом отношении их начальству.
Однако соединенные департаменты не приняли этого предложения, установив среднюю систему, по которой право назначения менее тяжких взысканий оставлено за судом и прокуратурой, право определения более тяжких дисциплинарных взысканий предоставлено суду, но приведение их в исполнение удержано за начальством, а право предания суду дано прокуратуре по сношению с начальством[7].
Дальнейшему изменению этот вопрос подвергся в общем собрании Государственного совета, который нашел, „что хотя упущения, беспорядки и злоупотребления сих должностных лиц по следственной части должны быть определяемы судебными установлениями, коим принадлежит надзор за производством следствий и самое рассмотрение следственных дел, почему означенные лица должны быть и привлекаемы к ответственности в этом отношении теми же судебными установлениями, и хотя для действительной цели судебных по этому предмету определений необходимо предоставить судебным установлениям некоторое участие и в дальнейшем производстве по возбужденной ими ответственности, а именно в производстве о наложении административных взысканий на обвиняемых или о предании их суду, но за всем тем необходимо сохранить и за административным начальством если не исключительное, то по крайней мере главное участие в этом производстве, применяясь к существующему в наших законах коренному правилу, что как административные с должностных лиц взыскания (свыше замечаний и выговоров), так и предание их суду зависит от начальства, коими они определяются к должностям”.
Таким образом, по действующему законодательству, о неправильных действиях и упущениях полиции судебные места, как общие, так и мировые[8], должны сообщать прокурору местного окружного суда.
Этим и кончается ныне право мировых установлений относительно чинов всех видов полиции, а общих – относительно полиции жандармской: чины последней могут подлежать ответственности дисциплинарной и уголовной лишь по распоряжению своего начальства по сношениям прокуратуры, которой (в лице прокурора судебной палаты) при разномыслии с высшим начальством виновного предоставлено обращаться в 1-й департамент Сената (ст.4811-5 УУС).
Относительно же должностных лиц чинов общей полиции установлен следующий порядок (ст. 485-488 УУС): власть наложения легчайшего из дисциплинарных взысканий – предостережения предоставлена прокуратуре; в более важных случаях прокурор предлагает действия виновных на рассмотрение суда, который по истребовании от них объяснений или подвергает их замечанию и выговору более или менее строгому, но не непосредственно, а через начальство виновного, для которого распоряжение суда обязательно (определение соединенного присутствия 1-го и кассационного департаментов 1871 г. по делу Колиньи), или, в более важных случаях, предоставляет прокуратуре право войти в сношение с начальством, от которого зависит определение виновного к должности, о предании его „законной ответственности согласно заключению суда о свойстве и степени важности обнаруженных беспорядков и злоупотреблений”, причем разномыслие прокуратуры с начальством обвиняемого разрешается в порядке, установленном для разрешения подобных же разномыслий при предании уголовному суду должностных лиц за преступления по службе (ст. 487, 488 УУС).
В этих правилах совершенно упущен из виду случай неправильных действий средней важности (п. 2 ст. 1066 УУС); Сенат (определение соединенного присутствия 1-го и кассационного департаментов 1871 г, по делу Стройникова) объяснил, что начальство, не стесняясь заключением суда, само должно постановить, подлежит ли обвиняемый взысканию, и если подлежит, то в административном или судебном порядке.
Изложенный порядок ответственности полиции имеет место при всех упущениях ее по судебной деятельности, не ограничиваясь теми, которые допущены при исполнении поручений чинов судебного ведомства. Ему подчиняются и должностные лица специальных ведомств, заменяющих полицию.
Что касается местных установлений, образованных законами 1889 г., то из них уездные члены и городские судьи пользуются правами членов окружных судов и мировых судей, земские начальники суть в то же время начальственные органы для волостной и сельской полиции, относительно же общей полиции им не принадлежит ни контрольной, ни распорядительной власти, так что на нее они могут действовать лишь через свое административное начальство или через прокуратуру.
[1] Из которой следует выделить участие полиции в обвинительной деятельности (ст. 3, 42 и др. УУС).
[2] Общ. собр. 1872/12: поэтому же мировые установления не могут требовать от исправника исполнения их поручений (общ. собр. 1872/20), так как эта обязанность лежит не на нем, а на подчиненных ему становых приставах.
[3] Общ. собр. 1872/12; в решении общ. собр. 1879/56 взгляд этот развит указанием, что на городскую полицию мировые установления могут возлагать вручение повесток только при безуспешности мер, предпринятых их рассыльными.
[4] Правила о производстве судебных дел, подведомственных земским начальникам.
[5] Общ. собр. 1871/143. Такие инструкции обязательны и для особенной полиции, жандармской; они изданы почти во всех округах.
[6] Вот текст ст. 431-433 проекта 1863 г., замененных ст. 383-485 УУС.
Ст.431: „Если полицейские чины по производству дознаний или возложенных на них поручений сделают упущения или допустят беспорядки, то прокурор, смотря по важности упущений и беспорядков, или предостерегает только неисправные лица, или предлагает суду о наложении на них дисциплинарных взысканий”.
Ст. 432: „Если волостными или сельскими начальниками, или нижними полицейскими служителями при исполнении обязанностей по производству следствия допущено бездействие, или превышение власти, или же учинены другие противозаконные действия, то прокурор имеет право предложить о предании виновных суду; если же виновными в противозаконных действиях окажутся чиновники полиции, то о предании их суду он представляет прокурору палаты”.
Ст. 433: „Наложение дисциплинарных взысканий на полицейских чинов и предание их суду за упущения и противозаконные поступки по производству следствий зависят непосредственно от судебных мест, которые не обязаны испрашивать на то согласия полицейских начальств”.
[7] Журн. соед. деп. Госуд. совета. 1864. № 47. С. 44-48.
[8] На основании прежней редакции ст. 53 УУС власти мировых судей было предоставлено делать полицейским чинам предостережения, а о важных с их стороны упущениях сообщать прокурору или его товарищу; редакция эта изменена законом 18 декабря 1879 г.
