В составе церковного имущества нужно различать вещи, имеющие священный характер, как предназначенные к непосредственному служению целям церковного культа, и обыкновенные имущественные объекты, предназначенные к обеспечению существования и к покрытию расходов на материальные нужды церковных институтов.
Классификация римского права (res sacrae, res sanctae, res religiosae) хотя и была внесена в номоканон, неприменима к имуществу христианской церкви,
во-первых, потому, что церковное право не знает акта, равносильного с римской консекрацией, которая совершалась понтифексом и светским магистратом и имела силу изъять консекрируемую вещь из человеческой собственности с перенесением ее на божество,
во-вторых, потому, что в церковном имуществе нет вещей, соответствующих римской категории res sanctae (в римском праве напр. городские стены причисляются к res sanctae)
наконец, потому, что, хотя места погребения (res religiosae) существуют и в христианской церкви, они получают религиозный характер не вследствие факта зарытия в землю тела умершего, а вследствие того, что эта земля (кладбище) освящается вместе с храмом и таким образом входит в категорию вещей священных.
Отдельные священные предметы в храме (кресты, иконы, сосуды), как видно из актов VII всел. собора, считались священными по самому их существу и назначению, не нуждаясь в особом обряде освящения, или особой молитве.
Напротив, в каноническом праве западной церкви выработалась отличная от римской классификации, в которой существенное значение придано именно обряду освящения: res sacrae, res benedictae и res ecclesiasticae в тесн. смысле.
Для первых двух категорий требуется обряд освящения, и притом различный: или консекрация или бенедикция, причем в основании лежит мысль, что консекрируемые вещи имеют более священный характер. Консекрация есть акт освящения, совершаемый епископом или уполномоченным от папы священником, через помазание миром или елеем.
Бенедикция есть акт освящения, который может быть совершен священником, уполномоченным от епископа, и через помазание миром или елеем, а словами молитвы и благословения.
Под res esslesiasticae в тесном смысле разумеются обыкновенные имущественные объекты, движимые и недвижимые вещи, над которыми не совершается никакого обряда, и которым не усвояется характера святости.
В русском праве, до издания уложения о наказаниях 1845 г. не существовало никакой классификации, потому что в источниках восточного церковного права, кроме внесенной в номоканон римской классификации, другой какой-либо не было установлено.
В уложении о наказаниях исчисляются троякого рода вещи – для православной, римско-католической и армяно-григорианской церкви: священные, освященные через употребление при богослужении и неосвязенные – и двоякого рода вещи для евангельской церкви: освященные через употребление при богослужении и неосвященные.
Напр. для православной церкви священными признаются: потир, дискос, дарохранительница, лжица, копье (в уложении 1903 г. внесена еще звездица), кресты, евангелия, образа, мощи, оклады и украшения к крестам, образам и мощам, антиминсы, покровы св. сосудов и одежды на престолах и жертвенниках.
Освященными через употребление при богослужении признаются: купели и чаши для водоосвящения, ковши, кропила, одеяние на налоях, ризы духовенства, кадила, паникадила и поставленные уже в них свечи (в уложение 1903 г. внесены еще подсвечники), лампады, богослужебные книги.
Остальные вещи, хотя и находящиеся в храмах, как напр. деньги, свечи, еще не поставленные к образам или в паникадила, не имеют характера святости. Для уголовного законодателя мотивом к установлению классификации церковных вещей послужила необходимость точного определения разных видов святотатства и разных степеней ответственности за это преступление.
Неудивительно поэтому, что законодатель, при исчислении священных вещей, не упоминает не только о храме, который не может быть объектом святотатства, как похищения церковной движимой вещи, но и о престоле, жертвеннике и налое (упомянув только об одеждах на них), похищение которых неудобомыслимо, хотя они суть движимые вещи.
Священные вещи, не исключая и храмов, могут состоять не в церковной только собственности, но и в собственности других лиц, юридических и физических. В старину церкви могли переходить, вместе с имениями, в которых они были устроены, из одних рук в другие, возвышая цену имений.
Из запретительного постановления московского собора 1667 г. видно, что самые храмы, как таковые, могли быть предметом гражданского оборота. В настоящее время это невозможно; но и теперь церкви могут состоять в собственности государства (напр. военные и тюремные церкви), установлений (напр. учебных заведений), обществ (напр. общество распространения религиозно-нравств. просвещ. в духе правосл. церкви) и частных лиц.
Частным лицам, приобретшим право на особое уважение и не могущим, по преклонности лет или болезням, посещать приходские храмы, разрешается устроять домовые церкви епарх. архиереем, а в столицах как на устройство таковых церквей, так и на продолжение существования их по смерти тех лиц, для коих они были допущены, испрашивается через синод высочайшее соизволение.
Домовая церковь считается приписной в ближайшей приходской, в которую поступает ее имущество после ее упразднения.
Но, кому бы ни принадлежали в собственность священные вещи, они связаны известным их назначением, так что и сами собственники не могут делать распоряжений, не согласных с этим назначением.
Относительно построения храмов существуют особые правила, изложенные в уставе строительством и в уставе дух. консисторий; о построении храмов инославных христианских исповеданий и приравненных к ним в 1905 г. старообрядческих и сектантских молитвенных домов существуют также известные правила.
Устроение, перестройка и расширение православных церквей в епархиях разрешается архиереем, а в столицах требуется для этого испрашиваемое через св. синод высочайшее разрешение.
При возобновлении старинных храмов (а таковыми признаются все храмы, построенные не позже начала XVIII в.), требуется сохранение наружного и внутреннего их вида, и не дозволяется ни малейшего изменения живописи и других предметов, без разрешения св. синода, которое дается лишь по предварительном сношении с археологическим или историческим обществом.
В случае упразднения храма за ветхостью, материалы, из которых он построен, должны быть употребляемы или в строение новой церкви, или на церковное отопление и печение просфир, а престол, если он был деревянный, должен быть сжигаем и пепел всыпаем в текущую воду, если же материал престола был каменный, то он должен быть сложен в непопираемое место – под церковь.
Место вокруг церкви должно быть свободно от построек (в городах церкви должны находиться от соседней межи в расстоянии 20 саж. а в случае затруднения отвести это пространство, – по крайней мере 10 саж.); заведения для раздробительной продажи питей воспрещается устраивать ближе 40 саж. от дверей храма, или от церковной ограды, если есть таковая.
Кроме храмов или церквей – приходских, бесприходных (каковы кафедральные соборы, кладбищенские церкви, ружные городские церкви) и домовых (домовыми в обширном смысле называются не только в домах частных лиц устроенные, но и церкви в разных установлениях и заведениях), существуют у нас часовни и молитвенные дома.
Часовнями в уставе духовных консисторий называются такие молитвенные дома, которые устраиваются в городах и селениях в честь св. икон, или в благочестивое воспоминание событий церковных и отечественных, а молитвенными домами такие священные здания, которые в приходах, расположенных на больших пространствах, устраиваются в отдаленных от приходских церквей деревнях.
В обыкновенном словоупотреблении и такие молитвенные дома также называют часовнями, и в некоторых местностях России почти каждая деревня имеет таковую часовню. В католических странах от церквей отличаются капеллы и оратории.
Те и другие соответствуют нашим домовым церквам: они могут быть публичные (с особым входом и выходом на улицу для публики) и частные (в стенах дома, для потребностей частного лица).
Относительно кладбищ у нас существуют особые правила, изложенные в уст. врачебн, и др. Кладбище может находиться и в церковной собственности, и в собственности городских и сельских обществ, не может лишь, как разъяснено граждан. кассац. департаментом сената в 1897 г., состоять в собственности частного лица, хотя бы земля под кладбище была отведена частным лицом.
На кладбище, все равно находится ли оно в церковных, или не в церковной собственности, не допускаются какие-либо хозяйственные распоряжения и мероприятия, противоречащие его священному характеру, напр. обращение его в пастбище для скота; но если, в видах поддержания чистоты на кладбищах, производится сенокошение, то извлекаемый отсюда доход может идти только в пользу церкви.
Запрещается заводить близ кладбищ питейные дома и ставить шалаши для продажи съестных припасов. Могилы не должны быть разрываемы за исключением особых случаев, когда дозволяется высшим начальством перевезти преданное уже земле тело в другое место, или предписывается вырытие его для врачебного освидетельствования в интересах правосудия.
Старые опустевшие или закрытые кладбища, находящиеся среди населенных мест, должны быть огораживаемы владельцами той земли, на которой они находятся, а в безлесных местах должны быть обводимы рвом. Не дозволяется застраивать их или обращать под пашню и вообще каким бы то ни было образом истреблять оставшиеся в нем могилы.
Вещи или имущества церковные в обыкновенном, гражданском, смысле слова суть: земли, разного рода угодья и оброчные статьи, денежные капиталы и денежные суммы вообще, составляющиеся разными способами.
Уже при секуляризации церковных имений в 1764 г. были оставлены угодья и по 30 десятин земли при каждом архиерейском доме; монастырям также было оставлено по одному озеру или пруду для рыбной ловли и известное количество десятин земли (смотря по классу от 9 до 6-ти).
В конце XVIII столетия земельный надел был увеличен до 60 десятин архиерейским домам и до 30 десятин монастырям, а в 1835 г. надел монастырей еще более был увеличен: вместо тридцати десятин, указано было наделять монастыри такими участками земли, которые могли бы удобнее служить к устройству земледельческого хозяйства, примерно от 100 до 150 и более десятин везде, где местные средства могут дозволить это.
Точно также и к приходским церквам отведено известное количество десятин земли (не менее 33), смотря по высоте крестьянского надела в данной местности, причем, впрочем, могло быть, что многие церкви уже раньше имели земли, принадлежавшие им по прежним дачам и писцовым книгам.
Всякая земля приходских церквей – все равно принадлежала ли она церквам еще до межевания по прежним дачам и писцовым книгам, или отведена в позднейшее время, – остается навсегда неприкосновенным церковным достоянием (чему, однако, не противоречит возможность утраты церковной собственности силою давности стороннего владения).
Та земля, которая отведена церквам не правительством, а прихожанами, называется ружною. В случае упразднения прихода, церковная земля не может быть возвращена прихожанам, а обращается в юридическую принадлежность того храма, к которому упраздненный приход приписывается.
Земельные, лесные и прочие угодья, а также оброчные статьи (напр. мельницы), данные государством на содержание монастырям и церквам, не подлежат ни казенному налогу, ни городским, ни земским сборам, а равным образом не подлежат никакому обложению всякого рода церковные недвижимости, не приносящие дохода, каким бы способом они и были приобретены; состоящие в духовном ведомстве свечные заводы не подлежат обложению торговыми пошлинами.
Кроме архиерейских домов (и епархиальных начальств) монастырей и церквей, недвижимые имущества могут состоять в собственности разных других субъектов церковно-имущественного права (св. синод, братства, женские общины, учебные заведения).
Денежные суммы поступают в церковную собственность и в распоряжение церковного правительства из различных источников: из государственного казначейства по ежегодной государственной росписи доходов и расходов, из свечной операции, из монополии на издание церковных книг, из пожертвований и проч.
Свечная операция в особенности обратилась в один из важнейших источников церковных доходов с начала XIX столетия; но мысль о такой организации торговли восковыми свечами, которая приносила бы правильный доход церкви, а не торговцам и не церковнослужителям, была высказана Петром Великим.
От всеобъемлющего внимания великого русского реформатора не укрылось важное практическое значение укоренившегося в русском народе обычая выражать религиозное чувство зажжением восковых свечей пред образами.
Указом 21 февр. 1721 г. он воспретил частным лицам “содержать свечи в своем купечестве с получением прибытка не церкви, а себе”, и предписал повсеместно учредить для продажи свеч приставников – церковных старост.
Доход от свечной операции, по этому указу Петра Великого, должен был идти на устройство при церквах богаделен “пребывания рода нищенствующих больных, понеже церковные имения нищих имения суть”.
Воля Петра В. не получала должного исполнения и свечной доход не достигал значительных размеров, а с изданием таможенного устава 1755 г. и совсем должен был прекратиться, так как к числу мелочных товаров, которыми дозволено было торговать крестьянам, устав отнес между прочим и восковые свечи.
В начале XIX столетия, при учреждении комиссии о духовных училищах (см. выше стр. 98), по мысли графа Сперанского, обер-прокурор св. синода, впоследствии министр народного просвещения и духовных дел, князь А. Н. Голицин исходатайствовал у императора Александра I восстановление указа Петра В., с изменением, впрочем, назначения свечного дохода, который с этого времени должен был идти не на богадельни, а на духовно учебные заведения.
По инструкции церковным старостам, изданной в 1808 г. и пересмотренной вновь в 1890 г., розничная продажа церковных свеч (менее 20 фун.) должна производиться исключительно при церквах, или в состоящих под ведением духовного начальства свечных складах и лавках; оптовая продажа может быть производима и в частных купеческих лавках и магазинах, но не иначе, как в цельных запечатанных пачках, весом не менее 20 фунтов в каждой пачке, с этикетом завода, на котором они приготовлены, и с обозначением на обертке: “церковные восковые свечи”.
В тех епархиях, где существуют епархиальные свечные заводы и склады для снабжения церквей восковыми свечами, ладаном и деревянным маслом, церковным старостам вменяется в непременную обязанность приобретать означенные предметы (хотя бы и оптом) из этих складов, а равно и продавать огарки только в эти склады.
Насколько значителен доход от свечной операции, видно
1) из того, что св. синод в настоящее время располагает т. н. духовно-учебным капиталом, процентов с которого ежегодно получается около 1,300,000 (капитал этот образовался благодаря тому, что с 1810 г. велено было из всех приходских церквей свечной доход целиком отсылать на имя комиссии духов. училищ в опекунские советы, где он, в течение нескольких лет, приращался процентами, не будучи расходуем),
2) из того, что, после составления означенного капитала, в распоряжение св. синода поступает ежегодно так называемого процентного сбора с доходов церквей около 1,700, 000 р.
Этот ежегодный процентный сбор есть в сущности свечной же доход, получивший с 1870 г. иной вид. До 1870 г. весь вообще доход в отдельных церквах от продажи свеч должен был, не смешиваясь с другими доходами, препровождаться целиком в св. синод на духовно-учебное дело.
В 1870 г. положено было отчислять в распоряжение св. синода определенный процент со всех церковных доходов: кошельковых (собираемых в церковный кошелек или на тарелку при богослужении), кружечных (собираемых в кружку на устроение и украшение храма) и свечных. За нормальный размер суммы, с которой должен исчисляться узаконенный процент, принята сумма доходов, полученных каждой церковью в 1868 г.
Размер процентного сбора определен в количестве 10% в год с указанной суммы в епархиях западных и 21 % почти во всех остальных епархиях, но позднее в 1880 г., для возвышения оклада жалованья и пенсий лицам, получившим образование в духовных академиях и поступающим на учительские должности, за неимением вакантных мест в духовных семинариях, в низшие духовно-учебные заведения (уездные духовные училища), размер процентного сбора был увеличен еще на 4%, так что следовательно в западных епархиях равняется 14%, в остальных 25%.
В 1901 г. размер процента снова подвергся некоторому изменению. Освобождены от процентного сбора епархии камчатская, якутская, донская и грузинский экзархат, а также те домовые церкви, которые не получают от епархиального начальства метрических книг и других церковных документов, и в которых не совершается требоисправлений для посторонних лиц.
Недоимки процентного сбора по одной церкви раскладываются на другие церкви, более состоятельные, причем могут быть привлечены к участию в этом деле монастыри (но, по общему правилу, монастыри процентному сбору не подлежат).
Кроме духовно-учебного капитала, св. синод имеет разные другие капиталы, напр. типографский (образовавшийся от операций синодальных типографий с.-петербургской и московской), капитал духовенства западного края (образовавшийся при секуляризации церковных имений западного края в XIX-м столетии) и др.
Проценты с этих капиталов, упомянутый процентный сбор с церквей, некоторые другие поступления (напр. доход от оброчных статей) и даже часть сумм, отпускаемых из государственного казначейства, именно та, которая ассигнуется в пособие на содержание духовно-учебных заведений (около 2 млн. руб.) составляют т. н. специальные средства св. синода, хозяйственное употребление которых не подлежит государственному контролю, а контролируется учреждением духовного же ведомства (контролем при св. синоде).
Денежные капиталы состоят также в собственности других субъектов церковно-имущественного права (приходские церкви, монастыри, общины и проч.); они составляются или путем пожертвований, или из излишка доходов.
В приходах капиталы составляются главным образом путем пожертвований, так как излишки доходов не могут быть велики (за уплатой вышеозначенного процентного сбора, за удовлетворением церковно-строительных и богослужебных потребностей и за взносом разных дополнительных сборов, на т. н. сверхштатные потребности, как то на устройство параллельных классов в духовных семинариях, на приготовительные классы в духовных училищах, на епархиальные женские училища и проч.).
В приходских и других храмах существуют еще разные сборы, имеющие специальное назначение, или сборы в специальные кружки (напр. в пользу гроба Господня, на улучшение быта православных поклонников в Палестине, на распространение православия между язычниками в империи, на восстановление православного христианства на Кавказе, в пользу раненых и больных воинов, в пользу слепых, в пользу попечительства о бедных духовного звания и пр.).
По инстр. церк. стар. 1890 г. церковный кошелек (или тарелка), кружка на церковное строение или на украшение храма, а равно кружка в пользу попечительств о бедных духовного звания, должны обноситься по церкви при каждом богослужении; остальные кружки, устанавливаемые с разрешения св. синода, обносятся или в те дни, которые для них назначены (напр. кружка в пользу слепых в неделю о слепом), или в порядке очереди, никак не более одной кружки в каждую очередь.
Особенность приходского права католических и евангелических церквей составляет доход, извлекаемый из отдачи в наем стульев и вообще мест для сиденья в церквах.
