Вещь в смысле юридическом и вещь в смысле физическом – далеко не одно и то же. Вещью в смысле объекта права может быть только то, что доступно господству лица или совокупности лиц, соединившихся вместе.
Способность человека подчинять своему господству предметы внешнего мира заключена в определенные границы, вытекающие отчасти из свойств человека, отчасти из природы самих вещей. Все то, что находится вне этих пределов, не может быть объектом прав.
Небесные светила не могут быть объектами прав и потому не представляют вещей в юридическом смысле. Затем, объектами права могут только те вещи, которые по самой природе своей могут составлять определенную сферу чьего-либо господства. Поэтому не могут быть объектами права те предметы, которых нельзя точно ограничить, изолировать от других: напр., вода в океане, воздух.
Но если только эти предметы каким-либо искусственным способом обособляются, отделяются от других, то они тем самым приобретают способность быть объектами прав и становятся вещами в юридическом смысле (напр., вода в водопроводе, сжатый воздух под воздушным колоколом).
Вообще вследствие прогресса цивилизации и развития техники многие силы природы, первоначально свободные и независимые от человека, постепенно подчиняются его господству и становятся объектами права.
В древности, когда электрическая энергия была известна человеку лишь в виде ниспосылаемой Зевсом молнии, она не могла быть объектом права; теперь же, когда электричеством освещаются дома, улицы, устраиваются электрические трамваи, оно, несомненно, является объектом права, и возникают даже судебные дела о краже электричества.
Далее, некоторые ученые говорят, что объектом права могут быть только вещи, представляющие какую-нибудь ценность. Вещи, никому и ни на что не нужные (напр., песок на берегу реки, снег, лежащий в поле), согласно весьма распространенной теории, объектами права служить не могут.
Если право – то же, что интерес, то приведенное воззрение должно быть признано правильным. Но так как в действительности право и интерес далеко не одно и то же, то на самом деле может существовать множество таких объектов права, которые не представляют ни для кого интереса, а следовательно, и ценности.
Примеры таких объектов права уже были выше приведены, а указание на такие якобы никому не нужные предметы, как речной песок или снег, на самом деле только лишний раз доказывает слабость теории интересов.
В самом деле, я могу всякому запретить брать мой речной песок или расчищать снег с моих полей. В этом – явное доказательство того, что вещи эти, хотя, быть может, и не имеющие никакой ценности, составляют объекты моего права.
Наконец, ценность вещи есть величина в высшей степени изменчивая, а потому представляет шаткий критерий для отличия того, что есть и что не есть объект права: то, что сегодня не имело цены, завтра оказывается ценностью.
Вчера, напр., мой речной песок не представлял ценности, служил для меня только помехой, и я дозволял его брать кому угодно, а сегодня изобретен способ делать из речного песка чрезвычайно твердый и дешевый кирпич, и песок мой внезапно становится большой ценностью.
Точно так же и снег станет ценностью, если я вздумаю воспользоваться им для устройства запруды или в целях орошения моих полей. Право не может знать заранее, какие вещи, не имеющие ценности в настоящее время, приобретут ее впоследствии; поэтому объектами права предметы внешнего мира служат независимо от того, имеют ли они ценность или нет.
Засим приходится указать на одно важное различие между вещью в физическом и в юридическом смысле. Вещами в юридическом смысле могут быть и предметы, физически еще не существующие, а только ожидаемые – res futurae.
Напр., урожай будущего года, шерсть, которая будет получена с овец – вообще все, что составляет естественный прирост к существующему имуществу, может послужить предметом юридических сделок, договоров, стало быть – объектом права.
Вещи эти, не будучи еще вещами в физическом смысле, являются вещами в смысле юридическом. Такое различие объясняется тем, что господство человека, а следовательно, и его право простирается не только на настоящее, но и на будущее время.
Под вещами в юридическом смысле следует понимать все предметы внешнего несвободного мира, уже существующие или ожидаемые в будущем, которые могут быть подчинены господству лиц, признаваемых субъектами права.
Определение это нуждается в разъяснении. Некоторые юристы считают его неполным ввиду существования так называемых бестелесных вещей; под бестелесными вещами при этом разумеют такие, которые не имеют обособленного материального бытия, т. е. не существуют как отдельные предметы видимого мира.
К числу таких бестелесных вещей проф. Зверев относит некоторые свойства, стороны вещей, не имеющие самостоятельного существования, но обладающие самостоятельною ценностью. Таковы, напр., вид на пейзаж, слушание музыки, катание на реке, посещение картинной галереи.
Достаточно, однако, вникнуть в эти примеры, чтобы признать понятие бестелесной вещи совершенно несостоятельным.
В самом деле, положим, что я взял билет на концерт Гофмана; является вопрос, что служит объектом моего права: зал ли, в котором будет даваться концерт, рояль ли Беккера или игра Гофмана? Очевидно, игра Гофмана: если последний не выйдет, а вышлет вместо себя другого музыканта, то я могу потребовать свои деньги обратно.
Следовательно, в таких случаях объектами права являются вовсе не вещи или стороны вещей, а действия или самого лица, обладающего правом, или других лиц (в приведенном примере, кроме игры Гофмана, объектом моего права является еще и мое действие – занятие определенного места в зале). Поэтому понятие о бестелесных вещах следует вовсе выключить из правоведения.
Как сказано, под вещами в юридическом смысле должны быть понимаемы только такие предметы несвободного внешнего мира, которые всецело могут быть подчинены господству лиц и могут служить в качестве средств его целям.
Современное право признает, что человек, будучи сам лицом, не может быть низведен на степень средства для целей другого лица и, стало быть, не может рассматриваться как вещь в юридическом смысле.
Профессор Зверев ошибочно исключает из числа объектов права res exstra commercium, т. е. вещи, которые исключаются из гражданского оборота, из сферы торговых сделок: сюда относятся, напр., человек и члены его тела.
Человек, как сказано, не является вещью в юридическом смысле и потому действительно не может быть предметом торговых сделок; из этого, однако, не следует, чтобы он не был и не мог быть объектом права: ибо в праве семейственном, как мы увидим ниже, объектами права являются муж, жена и дети.
Тем более неверно утверждение, что труп и члены человеческого тела не могут быть объектами права. В доказательство этого утверждения проф. Зверев ссылается на тот факт, что сделки между анатомическим театром и больницами относительно поставки трупа считаются недействительными и родственники могут потребовать труп обратно для погребения.
Из этого, однако, видно как раз противное тому, что желает доказать Зверев: родственники именно потому и могут потребовать труп обратно, что он представляет объект их права; труп лишь постольку изымается из гражданского оборота, поскольку он является объектом права определенных лиц.
Напротив, при отсутствии близких родственников, заинтересованных в погребении усопшего, труп может быть даже предметом торгового оборота. Доказательства этого можно найти в анатомических театрах и клиниках: здесь можно видеть скелеты и препараты из различных частей человеческого тела, которые имеют определенную ценность и могут быть покупаемы.
То же самое справедливо и относительно других res exstra commercium. Общественные сады, судоходные реки исключаются из торгового оборота потому, что они составляют объект права государства, города или общины; равным образом и священные предметы частными лицами покупаемы быть не могут потому, что они являются объектом права церкви.
Словом, res exstra commercium потому изымаются из гражданского оборота, что составляют объект чьего-либо исключительного права.
