Международное общение, как мы сказали, должно служить удовлетворению разумных жизненных потребностей своих членов. Различные интересы, удовлетворение которых предполагает взаимную помощь и содействие государств, могут быть сведены к трем главным группам, соответствующим троякого рода субъектам, которые являются деятелями в области международных отношений.
Предметом международной деятельности государств, как членов международного союза, могут быть, во-первых, задачи, относящиеся к ведомству государственной власти каждого народа; во-вторых, те цели, которые преследуют в международной области различные общественные группы, существующие в государствах; наконец, в-третьих, интересы экономические и духовные отдельных лиц, подданных государств.
Рассмотрим отдельно каждый из этих трех разрядов задач, лежащих на государствах, как членах международного общения.
А. В области взаимных государственных отношений
Международное общение проявляет свое действие во всех функциях верховной власти, осуществляемых в пределах отдельных государств.
a) В сфере законодательства
Влияние международного общения на внутреннее законодательство государств огромно, хотя не всегда признается. Внутреннее право каждого государства, законодательное и обычное, обыкновенно рассматривается как лучшее свидетельство национальной индивидуальности данного народа, как выражение самобытной народной жизни.
Но есть ли положительное право каждого народа результат исключительно его правосознания? Каким же образом можно говорить о взаимном воздействии чуждых друг другу народов в такой, по преимуществу, личной и самостоятельной деятельности каждого государства, как законодательная?
Между тем, положительные факты доказывают, что современные государства могут удовлетворительно разрешить задачи внутреннего законодательства не иначе, как сознавая себя членами международного союза.
Они необходимо должны принимать во внимание разнообразные международные обороты, в которых участвуют и они сами, и их подданные; они должны регулировать законодательным образом те интересы, которые преследуются во взаимных сношениях народов.
Вот почему влияние международного общения особенно рельефно обнаруживается на законодательстве тех государств, которые наиболее чутко относятся к законным потребностям своих подданных, которые понимают международные отношения, как орудие культурного развития народа.
Замечательный пример этого влияния представляет новейшее законодательство Итальянского королевства. Гражданское уложение, изданное в Италии в 1865 г., является замечательной попыткой изложить в отдельных постановлениях закона те начала международного частного права, которые вытекают из принципа международного общения и основывались прежде на теории юристов и судебной практике.
Эти начала были приняты законодателями Италии ради обеспечения развивающихся международных ее сношений, как начала, совершенно согласные с интересами и воззрениями итальянского народа.
Насколько международные отношения могут изменять исторически и самобытно сложившиеся правовые нормы, показывает современное английское законодательство. В течение многих столетий в Англии господствовал взгляд, что английский подданный никогда не может выйти из ее подданства; что «раз подданный – всегда подданный» (Once a subject, always а subject).
Таким образом многие тысячи Англичан, эмигрировавших за границу и там натурализованных, продолжаясь считаться в Англии ее законными подданными, в случае международной войны подвергались опасности быть судимыми, как изменники. С другой стороны, иностранцы, как бы долго они ни находились в Англии, всегда оставались, в глазах английского законодателя и суда, иностранными подданными.
Этот противоречащий международному общению взгляд коренным образом изменился в 1870 г., с изданием парламентского акта о натурализации, согласно которому всякий Англичанин может отказаться от подданства Англии, и иностранцы, после пятилетнего пребывания в пределах английской территории, могут приобрести все гражданские и политические права Англичан[1].
Далее, закон 1870 г. относительно условий заключения английской исполнительною властью картельных конвенций, до того времени весьма стеснительных, также служить доказательством благотворного влияния, которое оказывают международные сношения на устарелые юридические воззрения английского правительства и народа[2].
Развитие всего швейцарского законодательства, с 1848 г. до настоящего времени, нельзя понять, рассматривая его исключительно с точки зрения условий внутренней жизни Швейцарии. Так, пересмотр швейцарской конституции в 1874 г., поведший к усилению союзной власти над автономией кантонов, значительно обязан своим успехом международным отношениям.
Они требовали, чтобы Швейцария, как полноправный член международного общения, действительно имела возможность исполнить свои обязанности в отношении других государств, а для этого было необходимо, чтобы Союзный Совет сосредоточил в своих руках международные сношения Союза с ограничением в этом отношении прав отдельных кантонов[3].
Другие государства представляют не менее примеров законодательных актов, вызванных потребностями международной жизни. Укажем на русский закон 10 февраля 1864 г. о принятии иностранцев в русское подданство, изданный ввиду необходимости дать определенное юридическое положение иностранцам, которые находятся в России и занимаются здесь мирною, промышленного или торгового деятельностью[4].
Постановления нашего Устава гражданского судопроизводства относительно исполнения решений иностранных судов (ст. 1273 и след.) являются вполне отголоском законодательных постановлений и воззрений судебной практики, существующих по этому вопросу в других образованных государствах.
Вообще новейшие кодексы вырабатываются в современных государствах на основании сравнительного изучения законодательств различных цивилизованных народов, потому что последние проникнуты более или менее одинаковыми правовыми воззрениями, выяснение которых составляет главную задачу законодательной деятельности.
Но влияние международного общения на законодательство государств не исчерпывается приведенными случаями.
Общие международные интересы, в особенности торговые, составляющие предмет постоянных сношений и сделок между подданными различных государств, вызвали попытки ввести общее международное законодательство по тем вопросам, которые наиболее часто возникают в сфере международных, в особенности коммерческих, оборотов.
Настоятельность в подобном законодательстве особенно сильно чувствовалась в прежнем Германском союзе, состоявшем из множества независимых государств, из которых каждое имело свои особые законы. С целью облегчить сношения между взаимными их подданными были изданы в 1848 г. Общегерманский вексельный устав, а затем и Общегерманское торговое уложение (1861 г.).
В последнее время был возбужден вопрос об издании общеевропейских законов, касающихся финансовых и торговых сделок, заключаемых подданными разных государств. Сюда относится предложение Германского правительства 1878 г., обращенное ко всем европейским государствам, об издании общего вексельного устава.
Голландское правительство еще в 1874 г. предложило издать общий закон относительно исполнения решений иностранных гражданских и коммерческих судов. Оба предложения были приняты весьма сочувственно большинством держав.
В 1893 г. Голландское правительство вновь обратилось к европейским державам с предложением общим советом выработать основные начала международного частного права. Это предложение было сочувственным образом принято 13 европейскими державами, и в 1893 году состоялась первая конференция в Гааге, а в 1894 году вторая.
На этих двух конференциях был подписан акт, названный Protocole final, в котором содержатся основные принципы относительно действия законов о браке, разводе, прав наследования, опеке и попечительстве, относительно предварительного обеспечения иска и т.д.
Хотя весь Гаагский акт еще не получил обязательной силы международного трактата, но все-таки его огромное практическое и научное значение обнаружится, без сомнения, в ближайшем будущем и будет укрепляться с каждым годом, даже помимо санкционирования его формальным международным соглашением.
Впрочем, в ноябре 1896 г. была подписана в Гааге международная конвенция, в которую вошла часть постановлений Гаагских конференций касательно исполнения судебных поручений, предварительного обеспечения исков и т.п.
В декабре 1897 г. Россия также приступила к этому акту, который в настоящее время обязателен для всех 14 государств, участвовавших в Гаагских конференциях по вопросам международного частного права[5].
b) В сфере администрации
Внутреннее управление есть, бесспорно, та область деятельности верховной власти каждого государства, которая должна быть совершенно свободна от вмешательства со стороны других государств.
Но обязанное руководствоваться в разрешении задач управления исключительно пользою своих подданных, ни одно правительство не обладает достаточными средствами для полного удовлетворения их законных потребностей.
Недостающие ему силы оно восполняет помощью других государств, членов международного общения. Союз государств имеет своей задачей содействовать своим членам в удовлетворении как общих им всем административных интересов, так и конкретных нужд управления данной страны.
Каждое государство должно иметь те правительственные учреждения и органы, в которых оно нуждается для целей своего управления. Но по взаимному соглашению государств существуют, кроме того, международные административные учреждения, с компетенцией и средствами действия, отдельными от местной территориальной власти.
Эти совершенно самостоятельные учреждения вызваны убеждением заинтересованных государств, что своими правительственными органами и властью они не в состоянии разрешить различные задачи, которые имеют международное значение и вместе с тем ставятся разумными интересами собственных их подданных.
Ввиду этого они отказываются от осуществления административных своих прав, которые прежде рассматривались как неотъемлемая регалия каждого независимого государства, или же они бывают вынуждены, под давлением других правительств, признавать существование какого-нибудь устроенного международного учреждения.
К числу международных органов администрации принадлежала Рейнская судоходная комиссия, учрежденная в 1831 г. и преобразованная в 1868 г. Она имела не только чисто административные задачи, но и судебные права[6]. В 1856 г. были учреждены Дунайская европейская комиссия и комиссия судоходства по Дунаю прибрежных государств.
Первая имеет свой собственный флаг, который покрывает неприкосновенностью как служебный персонал комиссии, так и здания и имущества, ей принадлежащие; она пользуется различными полицейскими правами, может осматривать все суда, плавающие по Дунаю, налагать взыскания, взимать с них определенную пошлину и т.д.[7]
Телеграфное и почтовое бюро (“международные секретариаты”) в Берне учреждены для поддержания единства в условиях эксплуатации почтовой и телеграфной регалии всех государств, приступивших к международному почтовому и телеграфному союзам.
К международным административным учреждениям относятся также отчасти Женевский “комитет для помощи раненым воинам”, затем Парижская метрическая комиссия, Константинопольская санитарная инспекция и другие учреждения, действующие на основании особых международных соглашений, которые их создали[8].
В особенности же необходима международная помощь государствам в исполнении различных положительных задач администрации, находящихся в ведении собственных их органов. Перечислить эти задачи нет никакой возможности.
В каждой отрасли управления – в сфере духовной, физической, экономической жизни народов – возникают вопросы, которые требуют для своего разрешения участия членов международной ассоциации, их помощи и содействия.
Государство не исполнило бы своего назначения относительно духовного развития своих подданных, если бы замкнуло свою территорию для доступа образовательных средств, научных идей, произведений художественной деятельности иностранных народов, если б оно запретило посещать учебные заведения других государств или участвовать в научных международных конгрессах.
Регулирование переселений, борьба с эпидемиями и падежами, меры против голода и других физических бедствий получают силою вещей международный характер. Чем сильнее развивается промышленная жизнь народа, тем настоятельнее ее обеспечение международными трактами и учреждениями[9].
Наконец, цивилизованные народы нуждаются в международных сношениях даже для возможности сохранить свое самостоятельное политическое бытие. То правительство, которое не следило бы за изобретениями и усовершенствованиями в области военной техники и искусства, вводимыми в других государствах, и не пользовалось бы ими, лишило бы свою страну необходимых средств обороны.
Китаизм приводит не только к пагубному застою во всех сферах жизни, но и к опасности потерять национальную независимость.
c) В области судебной власти
Взаимная помощь государств в сфере гражданского и уголовного суда с каждым днем становится необходимее. С точки зрения суверенитета государственной власти она опять необъяснима и не должна иметь места; она понятна и законна, только как выражение идеи международного общения.
В самом деле, если установление и отправление правосудия составляют ближайшую задачу самодержавия государства, то, с другой стороны, усиливающиеся международные сношения и обороты все более требуют от него уступок и услуг в судебных делах на пользу других государств.
Ни одно современное государство не в состоянии собственными силами охранить уважение к праву и порядку внутри страны; это – задача международного общения. Никакой местный суд не может руководствоваться только территориальными законами и ограничиваться разрешением только тех тяжб, которые возникают между туземными подданными.
Столкновение национальных законодательств по уголовным и гражданским делам, весьма нередкое в современной судебной практике, не разрешимо иначе, как на основании начал международного права.
В области гражданского правосудия современные государства считают себя обязанными признавать законно существующими те юридические отношения, которые установились на основании и в пределах действия иностранного законодательства.
В случае споров, касающихся этих отношений, территориальная судебная власть руководствуется началами не только отечественного, но и иностранного права. Начало взаимного признания и общения особенно обнаруживается в соглашениях между государствами относительно исполнения решений иностранных судов.
Охранение юридического порядка посредством карательной власти во многих случаях требует совместного действия государств. Для открытия преступника или для доказательства его вины часто бывает необходимо просить иностранные суды об отобрании ими свидетельских показаний или констатировании известных фактов.
Затем, виновное лицо, совершившее преступление в одном государстве, может укрыться на территории другого; тогда возбуждаются переговоры о его выдаче, условия которой составляют предмет картельных конвенций, заключаемых государствами.
[1] Cutler. The law of naturalization as amended by the Naturalization Acts 1870. London 1871.
[2] Срав. Renault. Etude sur l’extradition en Angleterre. Paris 1879.
[3] Срав. Annuaire de législation étrangère, t. VI, p. 537 et suiv.; t. VII, p. 568 et suiv.
[4] Св. законов, т. IX, ст. 1010 и след. Срав. Градовский. Начала русского государственного права, т. I, стр. 206 и след.
[5] Постановления Гагских конференций обнародованы Голландским правительством под заглавием: Actes de la Conférence da La Haye chargée de réglementer diverses matières de Droit international privé. La Haye 1898 et 1894.
[6] Martens et Cussy. Recueil manuel des traités, t. IV, p. 271.
[7] Мое Собрание трактатов т. IV, ч. II, Л® 160 (стр. 751).
[8] Мое Собрание трактатов, т. IV, ч. II, № 174 (стр. 1050). – Mоуnier. Etude sur la convention de Genève (Paris 1870). Block. Dictionnaire politique, v. Régime sanitaire, t. II, p. 808. Срав. в особенности: Казанский. Всеобщие административные союзы государств. Одесса 1897 г., 3 тома.
[9] Развитие этих идей см. в части особенной, глава II и след.
