Обязанности граждан, так же как и права, могут быть двоякого рода: обязанности их как частных лиц, подчиненных власти, и обязанности как членов государства. Первые можно назвать личными; они могут распространяться и на иностранцев. Вторые суть обязанности политические, или служебные; они касаются исключительно подданных.
Первая личная обязанность гражданина есть повиновение. Мы видели уже, что подданные обязаны безусловным повиновением верховной власти в области гражданских отношений. Границы здесь могут быть только нравственные, а не юридические. Но это повиновение не есть подчинение произволу, а подчинение закону.
Верховная власть издает законы, определяющие как права и обязанности различных властей, так и права и обязанности граждан. Повиновение держится в установленных законом пределах: это – повиновение законно. Таково общее правило. Поэтому, когда известная ограниченная власть, или даже отрасль верховной власти преступает назначенные ей законом пределы, обязанность повиновения прекращается.
Никто не обязан повиноваться власти, которая действует без законного права, или без тех форм, которые закон требует для того, чтобы приказание имело законную силу. Это – начало, вытекающее из самого существа государственных отношений. Оно было бы безусловно, если бы пределы власти всегда были точно и ясно обозначены законом.
Но это далеко не всегда бывает. Власть, требующая повиновения, может действовать в уверенности, что она держится в пределах закона, а гражданин может быть противного мнения. Самый закон, по своей неясности, может подать повод к различным толкованиям.
Если, по всякому сомнительному вопросу, каждый гражданин будет считать себя в праве сопротивляться власти, то водворится анархия. Таким образом, в этих пределах, которые весьма растяжимы, вопрос о законном повиновении становится сомнительным. Как же он решается?
Здесь могут быть разные системы, смотря по тому, которому началу дается предпочтение: праву или порядку.
1) Можно требовать повиновения во всех случаях, причем подчиненному предоставляется право жалобы. Эта система возможна только при неограниченной монархии, но несовместна с разделением властей, ибо здесь нет высшей власти, к которой можно апеллировать. Правительство может воспользоваться своим правом для низвержения законного порядка, и тогда всякий дальнейший путь прегражден.
2) Можно разрешить сопротивление всякий раз как предполагается превышение власти или незаконное действие. Это – английская система. Здесь суд является верховным решителем права и судьей всех действий администрации. Но для этого необходимо, чтобы суд, вынуждающий повиновение, сам имел отчасти административный характер; такова именно английская мировая юстиция.
3) Можно разрешить сопротивление только в известных случаях, когда зло значительно и неисправимо, или когда власть действует совершенно вне круга своих обязанностей, не имея на то никакого полномочия.
Первое оправдывается правом нужды; второе называется эксцессом. Такова прусская система. Но здесь нелегко определить случаи, когда дозволяется сопротивление, между тем как обязанность повиновения должна быть совершенно ясная.
Можно сказать, что законное повиновение должно быть общим правилом; но для обеспечения порядка власть должна быть облечена самим законом достаточными полномочиями. В случае сомнения, гражданин должен вообще, исключая крайних случаев нужды, оказать повиновение и затем принести жалобу подлежащей власти. И здесь лучшим для него ограждением служит независимый суд.
Этим решается и вопрос о чрезвычайных обстоятельствах, которые заставляют иногда правительственную власть превышать свои права и действовать чрезвычайными мерами. Она должна быть заранее на то уполномочена законом.
Если же закон этого не предвидел и полномочия не дал, то гражданин должен повиноваться, пока существует власть судебная или законодательная, к которой есть прибежище и которая может исправить беззаконие. Если же и эта власть низвергнута, то всякое право прекращается и вопрос переходит уже на чисто фактическую почву.
Сопротивление может быть страдательное, то есть простое неповиновение, или деятельное, с употреблением силы. Простое неповиновение, вообще, не наказывается уголовным законом, а влечет за собой только принуждение. Если при этом полиция превышает свою власть, то она подлежит ответственности. Так принято в Пруссии и во Франции.
У нас, в случае если несколько человек согласятся не исполнять какие-либо предписания властей или законом установленные повинности, зачинщики и подговорщики подвергаются наказанию (Уг. Улож. ст. 306). Точно так же наказывается ослушание и неповиновение полицейским и другим стражам в случае упорства при увещании (ст. 311).
Подлежит наказанию и неисполнение издаваемых законными властями обязательных постановлений. Наказание за полицейские проступки может налагаться или административной властью или судебной. Требование законного порядка состоит в том, чтобы все этого рода дела ведались судом; это составляет важнейшую гарантию для граждан.
Что касается до деятельного неповиновения, то оно может состоять или в насильственном сопротивлении, или в открытом восстании. Первое касается отдельных лиц и случаев; второе составляет совокупное действие. Насильственное сопротивление незаконным требованиям является последствием начала законного повиновения, лишь бы оно не переходило в обратное насилие.
Выше были указаны различные точки зрения, на которые может становиться законодательство. Открытое же восстание может быть оправдано только правом нужды, когда правительственная власть, преступая свои права, ниспровергает законный порядок. Нарушение права вызывает восстание, которое, в свою очередь, может иметь последствием разрушение существующего строя.
Но это крайний случай; в обыкновенный законный порядок право восстания не может входить. Французская конституция 1793 года провозглашала не только правом, но и священной обязанностью граждан восставать против власти, нарушающей народные права; но это было узаконение анархии.
Другая личная обязанность, не только юридическая, но и нравственная, есть верность, то есть образ мыслей и действий, клонящийся к сохранению государства и к поддержанию существующей власти. Она утверждается присягой, хотя имеет силу и без этого. Юридические ее последствия состоят 1) в том, что всякое действие, могущее нанести вред государству, как, например, сношения с неприятелем, наказывается как измена.
2) Иногда устанавливается обязанность доносить о преступных действиях, угрожающих государству и законной власти. Однако общественное мнение, вообще, осуждает доносы. Основания тому разные: прежде всего донос есть нарушение частного доверия, нередко сопровождаемое даже обманом, ибо трудно узнать что-нибудь достоверное, не притворяясь участником.
Поэтому правительство, которое не может обойтись без тайных агентов, принуждено употреблять для этого людей весьма низкого свойства, сопоставление с которыми унижает человека в глазах общества. К этому присоединяется и то, что на политические преступления, вообще, смотрят весьма снисходительно.
Они нередко бывают следствием благородного увлечения, а потому доносчики осуждаются. В особенности когда преступление уже совершено, жалость и человеколюбие удерживают от выдачи преступника, преследуемого властью.
Последнее обстоятельство имеет такую силу, что некоторые законодательства, например прусское и австрийское, прямо избавляют от обязанности доносить о совершенных уже политических преступлениях. Но с другой стороны, нельзя отрицать, что донесение о преступных действиях составляет несомненную гражданскую обязанность, проистекающую из верности.
Это прилагается и к политическим преступлениям. Государство не может не считать их преступлениями и не наказывать строго. Оборотная сторона заставляет только осторожнее и снисходительнее относиться к тем, которые не донесли о том, что знали.
Третья личная обязанность граждан есть тягло. Оно состоит в доставлении государству необходимых для него средств. Сюда принадлежат как вещественные, так и личные повинности, имеющие имущественный характер. Вещественные состоят в уплате податей.
Мы видели, что в средние века на Западе подать была делом личным; уплата производилась не иначе, как с согласия плательщиков, которые нередко контролировали и расходы. С развитием государства уплата податей становится общей гражданской обязанностью; согласие плательщиков заменяется контролем народного представительства.
Свобода от податей может быть справедлива только там, где известные лица, взамен их, несут другие государственные тяжести. Изъятия из этого начала объясняются исторически и имеют смысл только при отсутствии представительного порядка: здесь изъятие от податей заменяет недостаток контроля.
Справедливости противоречит и неравномерное распределение податей. Мы видели, что гражданин обязан платить подати пропорционально своему имуществу. Излишнее обременение низших классов так же несогласно с этим началом, как и прогрессивный налог, который общую, равно падающую на всех обязанность заменяет произволом.
Но установить эту пропорциональность и применить ее к государственным потребностям дело нелегкое. Это составляет существенную задачу финансовой политики.
То же относится и к натуральным повинностям. Они состоят в удовлетворении общественных потребностей натурой, а не деньгами. Повинности бывают вещественные и личные. Большей частью они вызываются недостатком денег и носят местный характер. Личные повинности, падая преимущественно на местное рабочее население, вообще, весьма неуравнительны.
В прежнее время, например у нас в России, личными повинностями удовлетворялись не только местные, но и общегосударственные потребности. Это возможно было только при крепостном состоянии, ибо исполнение этих обязанностей сопряжено с полным стеснением личной свободы.
Высшее развитие государственного хозяйства, а вместе и начала свободы, ведет к постепенной замене натуральных повинностей денежными. Но в исключительных случаях без первых нельзя обойтись. Особенно в военное время они принимают весьма обширные размеры. Иногда заранее уже организуется целая система, которая приводится в действие при наступлении военных обстоятельств. Такова, например, поставка лошадей.
К политическим или служебным повинностям относится прежде всего военная повинность. Она бывает двоякого рода: 1) военно-полицейская: такова служба в национальной гвардии или в местной милиции; 2) служба в постоянном войске.
Повинность может падать: 1) на известные сословия, 2) на все народонаселение, способное носить оружие; 3) на определенную часть народа.
По существу своему, военная повинность вытекает из принадлежности гражданина к государству. Всякий обязан защищать свое отечество. Поэтому изъятия здесь не должны быть допускаемы. Если военная повинность падает только на известные сословия, с исключением других, то это опять объясняется исторически.
В средние века дворянство было по преимуществу военным сословием; оно и несло службу вместе с своими подвластными. Когда затем стали вводиться регулярные войска, оно, по своему положению, заняло в них высшие места, обязательно или добровольно; рядовая же служба легла на низшие сословия.
Но со временем привилегированное сословие было избавлено от обязательной службы, ибо высшие военные должности вовсе не нуждаются в повинности. Последняя поэтому осталась только на низших. Справедливость требует общего уравнения. Оно и последовало во всех новых европейских государствах. Но на Западе, с подчинением всех граждан общей повинности, представителям народа было предоставлено право согласия на набор.
В виде исключения, известные военные повинности падают иногда специально на известное сословие или народонаселение, по особенному его положению. Таковы наши казаки и австрийские военные поселения.
Вторая форма военной повинности есть вооружение целого народа. Она возможна там, где нет постоянного войска, требующего специального занятия. В древних республиках это было общее учреждение. Оно существует и в новое время для национальной гвардии и для милиции, причем, однако, делается исключение для лиц, которым служба была бы слишком тяжела или которые несут другие служебные обязанности.
Таково устройство в Швейцарии, где военные силы ограничиваются милицией. Эта система может существовать и при сочетании милиции с постоянным войском. Все те, которые не поступают в постоянное войско, причисляются сперва к запасу, а затем к милиции, и несут службу в случае надобности.
Третий способ есть набор, или конкрипция. Это была до недавнего времени обычная форма при существовании постоянного войска. По этой системе повинности подлежат все, но она падает только на известную часть народа, которая выделяется тем или другим способом. Этих способов два: жребий и семейные очереди. Предпочтение того или другого, а также и различные их сочетания составляют дело практических соображений.
При этом возникает вопрос о замещении: должно ли быть допускаемо добровольное замещение одного лица другим? Если считать военную повинность личной обязанностью каждого гражданина защищать свое отчество, то, без сомнения, – нет. Но такой взгляд, последовательно проведенный, ведет к всеобщему вооружению.
Как же скоро допускается жребий и выделяется только известная часть народа, как скоро это не такая обязанность, которую должны нести все без изъятия, так нет причины не допускать замещения, если известное лицо не желает посвятить часть своей жизни этой специальности и находит средство исполнить обязанность через другого. Это может быть даже выгодно для государства, ибо этим обеспечивается лучшее приготовление к другим карьерам. На этом основаны льготы образования.
В некоторых государствах, именно в Англии и в Соединенных Штатах, военная повинность вовсе не существует. Это возможно только там, где страна, по своему положению, ограждена от внешних нападений, а потому не требуется значительное войско.
Однако в Англии милиция обязательна, если не достает охотников; но к этому давно уже не прибегали. В прежнее время там существовала насильственная вербовка матросов, которая ныне отменена.
Другая политическая повинность состоит в исправлении разных государственных должностей. Принудительное исправление должностей существовало уже в древности. Таковы были римские куриалы. В средние века феодальные владельцы, кроме военной службы, обязаны были заседать в суде. При развитии государственных потребностей в особенности развилась система служебных повинностей.
В России она достигла громадных размеров. Служилые люди несли обязательную военную службу, а посадские отправляли разные должности по финансовому управлению под ответственностью избирателей. Но чем выше поднималось государство, чем более совершенствовалась его организация, тем более эта система падала, как несовместная с истинно государственными началами.
Должность требует способности и усердия, а потому не может быть предметом повинности, которая простирается на всех способных и неспособных. В настоящее время обязательное отправление службы осталось только для немногих случаев, которые оправдываются особенными условиями или составляют остаток отжившего порядка.
К такого рода политическим повинностям принадлежит отправление должности присяжных. Здесь требуются только беспристрастие и здравый смысл, а для дел гражданских и политических – некоторое умственное развитие. Они назначаются жребием, по списку, из которого выключаются неспособные. К этому мы возвратимся при изложении устройства суда.
Сюда же принадлежит занятие низших полицейских должностей, или в виде местной повинности, или в чрезвычайных случаях, как в Англии, где при недостатке полиции могут быть обязательно назначаемы специальные констебли.
