Устройство окружных судов и судебных палат приближает наше право к французскому. В нем же лежат и основания идеи кассационного суда, во главе всех судебных установлений поставленного.
Французская высшая юстиция, подобно английской, развилась из королевского совета. Получившие ранее других оседлость, отделения его, парламенты, в которых по фикции, а иногда и в действительности принимал участие сам король, постепенно приобрели право окончательного решения подлежащих им дел.
Но в случае обнаружившейся ошибки или неясности изложения, возбуждавшей недоразумения, уже в XIV в. дозволялось испрашивать у короля особый диплом, по получении которого решенное дело вторично докладывалось королю или парламенту. Диплом изготовлялся советом короля, излагал оказавшуюся ошибку и заканчивался предписанием парламенту пересмотреть дело (ордонанс 1344 г.).
С течением времени проводится различие между ошибками фактической и юридической; просьбы об исправлении фактической ошибки предоставлено ведать судебной власти; указание же юридической ошибки создавало как бы спор суда с законом, для разрешения которого требовался голос высшей власти в порядке законодательном.
Ордонанс 1579 г. объявляет судебные определения, решения и приговоры, постановленные несогласно с законами, ничтожными, не имеющими никакого значения и силы.
Это положение подтверждается и ордонансом 1667 г., который прибавляет к нему ответственность судей, такие решения постановивших, за вред и убытки, сторонам причиненные.
Постепенно устанавливается практика, закрепляемая ордонансом 1667 г., по которой просьбы сторон об отмене несогласных с законами судебных решений подлежат рассмотрению особого отделения королевского совета (conseil des parties), во главе которого стоял канцлер Франции.
Отменив решение, он передавал дело для нового разбирательства в тот же парламент, обязывая его поступить сообразно с законами. Кроме этой функции, ввиду постепенного увеличения числа высших судебных мест Франции[1], на совет сторон выпала обязанность разрешения пререканий между ними и соглашения противоречивых решений, разными парламентами постановленных.
Такое учреждение, стоящее на страже закона и имеющее в этом отношении власть над всеми судебными местами государства, не могло не остановить на себе сочувственного внимания стремившихся к централизации деятелей первой революции.
Сломав все старое судебное устройство, они сохраняют идею кассационного установления и дают ему дальнейшее развитие, переводя его, хотя не без колебаний и не сразу, из системы мест законодательных в систему мест судебных.
Законом 27 ноября – 11 декабря 1790 г. conseil des parties и состоявшая во главе его должность канцлера Франции упраздняются; на их место „при законодательном корпусе” учреждается кассационный суд.
Ему запрещено входить в оценку существа дела и предоставлена лишь оценка правильного применения закона окончательными приговорами; в случае несоответствия их закону он, отменяя обжалованный приговор, не постановляет вместо него новый, а передает дело в суд для вторичного разбирательства. Тут ясно влияние старого режима, когда кассационная инстанция была местом не судебным, а законодательным.
Но крупное нововведение состояло в допущении сторон к разбирательству и в построении последнего на порядке судебном, при условиях устности, гласности и состязательности. Кроме функции кассационной к нему от совета же сторон отошли разрешение пререканий о подсудности, разрешение исков против судей и перенос дел из одного суда в другой.
Кассационный суд учрежден в составе председателя и 42 судей, избираемых народом на четыре года; он разделялся на два отделения – bureau des requetes и section de cassation. Первое в составе не менее 12 судей по большинству 2/3 наличных членов решало предварительный вопрос, допустить или не допускать поступившую жалобу к рассмотрению.
Второе вскоре распалось на отделения гражданское и уголовное; каждое из них в составе не менее 15 судей по простому большинству голосов решало вопрос, заслуживают ли допущенные жалобы уважения.
Если по одному и тому же делу окончательный приговор кассирован дважды и затем состоялся третий приговор, одинаковый с двумя отмененными, то дело предписывалось вносить в законодательное собрание, которое разрешало его особым разъяснительным законом.
Ежегодно кассационный трибунал должен был представлять законодательному собранию через особую депутацию из восьми своих членов подробный отчет о состоявшихся решениях с указанием разъясненных законов.
Рядом с кассацией в интересах сторон вводится кассация в интересах закона. Прокурорские обязанности при кассационном трибунале должен был исполнять особый комиссар короля.
В таком виде кассационный трибунал был открыт 12 апреля 1791 г. в прежнем помещении парижского парламента, где он продолжает заседать до сих пор. Позднейшими законами произведены крупные изменения в его организации, но сущность института осталась неприкосновенной.
Во времена Первой империи выборы членов кассационного суда заменены назначением их императором по представлению сената; президенты отделений и старший президент кассационного суда назначались императором. С 15 февраля 1815 г. все члены его стали назначаться по непосредственному усмотрению короны.
Вместе с тем срочность службы заменена пожизненностью ее. В настоящее время кассационный суд Франции делится на три отделения:
1) камера прошений разрешает предварительный вопрос о допущении или недопущении к рассмотрению кассационных жалоб по гражданским делам; она же рассматривает прошения о допущении исков против лиц судебного ведомства, разрешает пререкания о подсудности и ходатайства о перенесении дел из одного суда в другой;
2) гражданское отделение постановляет об уважительности или неуважительности кассационных жалоб по гражданским делам и прошений о взысканиях с лиц судебного ведомства, которые камера прошений признала подлежащими рассмотрению кассационного суда;
3) уголовное отделение[2] разрешает кассационные протесты и жалобы по всем уголовным делам без предварительного рассмотрения их в камере прошений и все пререкания о подсудности по делам уголовным.
В каждом отделении состоит 15 членов и по одному президенту; сверх того, со времен империи назначается еще старший президент, так что личный состав кассационного суда доходит ныне до 49 человек.
Идея кассационного суда, его круг ведомства и существо власти в точности определены уже законом 1790 г., которым он призывался „разрешать все кассационные жалобы против окончательных судебных решений, а равно ходатайства о переносе дел из одного суда в другой вследствие законных причин подозрения, пререкания о подсудности и привлечение к гражданской ответственности судебного места в полном составе”.
Ему предписывалось „отменять всякое производство, в котором нарушены установленные законом формальности, и всякое решение, явно противоречащее прямому тексту закона”; но при этом ему „ни в каком случае и ни под каким предлогом не дозволялось входить в оценку существа дела: отменив производство или решение, он должен отослать дело для рассмотрения его по существу в надлежащий суд”.
Последний сохранял полную свободу действия; обязательным для него становилось, как мы видели, решение кассационного суда лишь с момента законодательного одобрения его взглядов.
Позднейшими законами право, принадлежавшее законодательному собранию, разделено между ним и общим собранием (chambres reunies) кассационного суда[3], а закон 1 апреля 1837 г. еще более приблизил кассационную инстанцию к системе судебных установлений, признав обязательность решения его как суда высшего для того суда, в который разрешенное дело поступило.
Впрочем, обязательным признается только третье кассационное решение, общим собранием постановляемое.
Кассационный суд, таким образом, доныне во Франции имеет характер смешанного учреждения – полузаконодательного и полусудебного.
„Кассационный суд, – говорит Эли, – есть и должен быть установлением судебным, ибо авторитет судебных решений утратился бы, завися от власти несудебной; но в то же время ему принадлежит частица власти законодательной в силу права верховного толкования закона.
Он есть посредник – не между законодательной властью и законом, как утверждал один из членов учредительного собрания, а между властями законодательной и судебной. Он стоит на страже законов, наблюдая за их исполнением и единообразным применением. Он судья, но не судья дела, а судья решения и приговора, и его единственная функция состоит в исследовании, не нарушен ли закон таким решением или приговором.
Его деятельность есть деятельность юрисконсульта. Он не входит в оценку существа дела, подавая голос лишь по вопросам права. На нем лежат труд ученый и, в самом высоком значении этого слова, миссия политическая.
Подобно древним мудрецам, он отвечает на предлагаемые ему вопросы, и эти ответы, подобно ответам римских юрисконсультов, суть общие положения, разделяющие характер закона и в известном отношении совпадающие с ним”[4].
Повсеместный успех кассационного института в уголовном судопроизводстве стоит в тесной связи с новым началом свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению и совести, которое сменило в уголовном процессе прежде господствовавшую формальную теорию доказательств.
Это новое начало не мирится с пересмотром по существу, который более и более ограничивается, так что для приговоров уголовных остается лишь пересмотр правильности действий низшего суда со стороны формальной, легальной.
Потому-то все континентальные государства Европы приняли от Франции кассационный суд, поместив его окончательно в систему судебных установлений и устранив в нем (хотя еще не вполне) те черты, которыми на месте своей родины он обязан прежнему своему, законодательному складу. Единство кассационного суда выдержано и в австрийском уставе 1873 г.
По германским уставам 1876-1877 гг., нормальной кассационной инстанцией для дел уголовных является имперский суд; но по делам, подлежащим разрешению шеффенских судов, а также по делам, решенным земскими судами, в которых не возбуждалось вопросов о толковании имперского законодательства, право кассационного пересмотра принадлежит высшим земским судам.
Имперский суд состоит из президента, президентов отдельных сенатов и советников, назначаемых императором по представлению союзного совета из числа лиц, имеющих законную способность к судебной службе.
Имперский суд делится на гражданские и уголовные отделения, называемые сенатами; число их не определяется законом. Если какой-либо сенат пожелает изменить толкование, ранее данное, то вопрос переносится в общее собрание однородных сенатов – гражданских или уголовных.
Решения постановляются в составе не менее 7 членов (добавочные назначаемы быть не могут) и по данному делу обязательны для суда, которого касаются; если приговор отменен вследствие неправильного применения законов о наказаниях, то кассационный суд может сам исправить обжалованный приговор, постановив вместо него новый.
[1] Сперва был один, парижский, парламент, затем число парламентов более и более увеличивалось.
[2] Разделение кассационной секции на уголовную и гражданскую установлено путем практики, которая санкционирована в эпоху Конвента.
[3] Впрочем, это толкование закона 30 июля 1828 г., делавшееся судом кассационным, оспаривалось многими комментаторами. Как бы то ни было, уже этим законом на суды уголовные возложена обязанность после двух кассаций применять мягчайшее из наказаний, которым ввиду последовавших кассационных решений мог подлежать подсудимый.
[4] Helie F. Traite de I’instruction criminelle ou theorie du code d’instruction criminelle. 2-ed. Paris, 1867. V.VIII. P.515.
