Значение, прежним законодательством придававшееся сословному положению личности, ныне отпало: лица всех состояний, обладающие своими правами, могут нести судебную службу[1]. Не осталось в этом отношении различий как расовых, так и по вероисповеданию[2]: русские подданные всех племен и религий имеют право на судебную службу[3].
Однако доныне сохраняются в силе некоторые социальные условия для участия в судебной службе, указание которых имеет задачей допустить к ней только лучших, наиболее авторитетных представителей общества, устранив людей, стоящих низко на лестнице общественной иерархии.
Эта мысль ведет к установлению ценза для права отправления судебной деятельности, который может принимать различный характер – имущественный, служебный и образовательный или умственный. Ценз далеко не одинаков для разных видов судебной службы в его максимуме и сходится для них только в минимуме.
В отношении имущественном от судебной службы вообще отстраняются:
1) объявленные несостоятельными должниками. Они не могут быть ни присяжными заседателями, ни мировыми судьями, ни состоять в каких бы то ни было должностях по судебному ведомству. Это мера вечная, пожизненная.
Частью она имеет характер ограничения в силу нравственных условий, так как факт несостоятельности оставляет пятно позора на несостоятельном, доверие своих кредиторов во зло употребившем;
2) состоящие под опекой за расточительность. Действие этого ограничения распространяется также на все виды судебной службы и коренится в том, что опека ограничивает дееспособность опекаемого. Оно не имеет пожизненного характера, прекращаясь в момент снятия опеки.
Минимум образовательных условий, необходимых для всех видов судебной службы, — знание русского языка и умение читать по-русски (п. 2 ст. 81 УСУ). Им довольствуется закон относительно присяжных заседателей.
Для старшины их образовательное условие уже несколько выше – грамотность, умение записать вердикт, для мировых судей – еще выше, достигая наибольшей степени для должностных лиц общих судебных мест. Эти оттенки мы укажем при изложении отдельных видов судебной службы.
Служебное и общественное положение признается условием судебной службы:
1) в смысле положительном, так как по закону для некоторых видов судебной службы требуется предварительное или одновременное служение на определенных должностях; так, присяжные заседатели выбираются, между прочим, из лиц, занимавших беспорочно не менее трех лет должности волостных старшин, голов, сельских старост, или из избранных в очередные судьи волостных судов, в добросовестные волостных или сельских расправ и равных им сельских судов, и
2) в смысле отрицательном, именно запрещения соединять судебную службу с некоторыми видами служебной, общественной или частной деятельности.
Об этом условии мы скажем ниже.
[1] Священнослужители, церковнослужители и монашествующие не могут быть избираемы в присяжные заседатели и мировые судьи не в силу сословного начала, а по несовместимости судебной службы с их духовной деятельностью. Сословное начало сохраняется только в судах особенных, но закон 1889 г. восстанавливает его для земских начальников, которые, по общему правилу, должны быть местными потомственными дворянами (ст. 6, 7), хотя отступление от этого дозволяется министру внутренних дел при отсутствии таких лиц (ст. 15).
[2] Ограничения евреев в Киевском округе относятся не к праву исполнения обязанностей присяжных заседателей, за ними признанному, а лишь к процентному отношению их в составе присутствия присяжных к христианскому элементу.
[3] Поэтому и Сенатом совершенно правильно признано (1873/233, Юнгеровых), что принадлежащие к расколу приглашаются к исполнению обязанностей присяжных заседателей на общем основании, без всяких ограничений, если гражданские права их не утрачены по суду.
