Неудача, постигшая работы римской конференции, вызвала необходимость устроить новое собрание для вторичного пересмотра предположенных изменений конвенции. По предложению испанского правительства делегаты собрались 2 апреля 1890 г. в Мадриде[1].
Работы мадридской конференции отличались гораздо более мирным характером, чем работы конференции римской. Центр тяжести всех дебатов был перенесен на вопрос о товарных знаках, причем по этому вопросу достигнуты были весьма ценные результаты[2]. Что же касается патентного права, единственно интересующего нас в этом месте, то обсуждение сконцентрировано было на двух вопросах[3].
Во-первых. Определение понятия “эксплуатация” было опять выдвинуто французами, причем они предложили вотировать без изменений то “добавление” к ст. 5 конвенции, которое уже было ранее принято римской конференцией.
Противниками такого предложения выступили С. Штаты, незадолго перед тем вступившие в число членов Союза. Воспроизводя итальянскую формулу римской конференции, они предложили вотировать, что “патентодержатель, эксплуатирующий свое изобретение в одном из государств Союза, не может быть лишен патента за неэксплуатацию на территории других членов Союза”[4].
Мотивируя это предложение, американцы указывали, что они предпочли бы полное уничтожение всех обязательных эксплуатаций, считая, что подобные вопросы лучше всего регулируются общеэкономическими законами спроса и предложения, но что, во всяком случае, они не считают возможным требовать от патентодержателя эксплуатации в каждом из государств Союза.
При обсуждении этих двух предложений произошел следующий знаменательный инцидент. Г. Stuart Wortley, делегат Великобритании, со свойственной его единоплеменникам деловитой точностью обратился к французской делегации с просьбой дать ему официальную справку[5], как будут толковать во Франции слово “exploiter”, если предлагаемая поправка будет вотирована.
Г. Niсоlas (Франция) отказался ответить на такой вопрос, заметив, что “предлагаемая поправка предложена от имени не Франции, а Италии (?)”. Делегаты Великобритании ответом этим не удовлетворились и уже вдвоем (Wortley и Bergne) прецизировали свой вопрос в том смысле, что объявили желательным знать, “позволит ли предложенная поправка отдельным правительствам запретить ввоз патентованных продуктов, кроме одного экземпляра”.
В ответ на это г. Реllеtier (Франция) заявил, что “хотя делегаты и не уполномочены давать подобного рода объяснения, однако они думают, что предлагаемая поправка повлечет разрешение ввозить некоторое количество моделей”.
Выслушав затем заявление датского делегата (“в тексте конвенции говорится-де не о моделях, а о патентованных предметах”) и шведского уполномоченного (“поправка не разрешает правительствам установлять определенный maximum ввоза”), конференция вотировала поправку восемью голосами против пяти.
[1] Proces-verbaux de la Conference de Madrid de 1890 de l’Union pour la protection de la propriete industrielle, suivis etc., Berne, sans date (1892). – Cp. Esperson, Loc. cit., стp 98-129; Teodore Meriey de Iturralde, La Union internacional para la proteccion de la propriedad industrial, Madrid, 1890; Казанский, Loc. cit., стр. 41-44.
[2] Arrangement concernant l’enregistrement international des marques de fabrique ou de commerce.
[3] Я оставляю в стороне мелкие постановления, не имеющие значения для эволюции основной идеи конвенции; эти постановления будут указаны ниже (см. §§ 76-79).
[4] Conference, 1890, стр. 20.
[5] Ibidem, стр. 136.
