1. Обладатель права собственности может передать его другому лицу. Такая передача[1] предполагает взаимное соглашение между данными лицами, т.е. договор.
2. Римское право считало один договор о переуступке права собственности недостаточным для ее действительности и требовало, сверх того, передачи фактического владения вещью. Договор (напр., купля, заем, дарение и пр.) создавал только обязательство перенести право собственности на другое лицо.
Самый же переход этого права происходил в тот момент, когда, на основании предшествующего соглашения, передавалось владение вещью. Таким образом, способом приобретения права собственности была передача владения, основанная на взаимном согласии перенести право собственности. Такая передача владения называется традицией (Traditionibus dominia rerum, non nudis pactis transferuntur).
Сущность римской традиции понимается учеными различно. Одни считают ее особой формой вещного договора, характеризуемой переходом владения (Савиньи, Виндшейд, Колер, Экснер).
Так, напр., по словам Савиньи, “традиция является настоящим договором, так как в ней замечаются все признаки понятия договора: она заключает в себе обоюдное изъявление воли относительно передачи владения и собственности, и этим изъявлением заново определяются правоотношения сторон”.
“Традиция сама по себе, – говорит Колер, – конечно, не договор; она состоит в прекращении владения на одной стороне и приобретении его на другой. Но в традиции обнаруживается договор о передаче права собственности, и законной формой его служит традиция”.
“Воля, направленная на передачу и приобретение права на вещь, – замечает Виндшейд, – должна выражаться в передаче и принятии самой вещи. На этом основании передача владения (традиция) обозначается как способ приобретения собственности, причем наличность надлежащей воли относительно права только разумеется”[2].
По мнению других ученых, традиция не договор, а просто передача владения, являющаяся исполнением предшествующего договора (Лейст, Бринц, Бремер).
3. Современные законодательства проводят строгое различие между передачей права собственности на движимость и передачей того же права на недвижимость.
4. По отношению к движимости существуют две системы: согласно одной, передача права собственности должна происходить в форме римской традиции (германская система); по другой – для этого достаточен простой договор (англо-французская система).
Римская система удержалась в германских кодексах (сакс., 253; австр., 425; прус., I, X, 1; бав., II, III, 7), а также в испанском (1095), голландском (1495), цюрихском (646) и др. Во Франции (711, 1138, 938, 1583), Италии (1125), Португалии (714 и сл.), Англии и Соединенных Штатах традиция заменена простым соглашением.
Практическая разница между двумя системами проявляется во многих пунктах. Прежде всего, по общему началу, риск по вещи несет ее собственник (casum sentit dominus, X, 647).
По римскому праву и последовавшим за ним кодексам, собственником вещи в промежуток времени между заключением договора об отчуждении ее и фактической передачей владения ею остается прежний хозяин, а по остальным кодексам – делается приобретатель.
Далее, если хозяин вещи отчуждает ее нескольким лицам сряду, тайно от каждого из них, то собственником из них должен сделаться, по римской системе, тот, кто раньше получил владение вещью, а по англо-французской – тот, чей договор заключен прежде.
Впрочем, некоторые из законодательств последней группы (фр., 1141; ит., 1126) отступают от этого вывода, тоже отдавая преимущество тому из приобретателей вещи, который раньше получил владение ею. Наконец, различие в момент перехода права собственности отражается существенным образом и на многих других отношениях сторон, как между собою, так и к посторонним лицам.
Сравнительные достоинства и недостатки обеих систем неоднократно обсуждались в литературе.
В пользу римской традиции высказались, между прочим, Пухта, Экснер, Ранда, XIV съезд германских юристов и составители проекта общегерманского уложения. Противоположного мнения Колер, Эндеманн и др.[3]
5. Передачу права собственности на недвижимость современные законодательства подчиняют правилам, установленным для перехода всех вообще вещных прав (об этом см. § 10).
6. Наше законодательство содержит в себе довольно сбивчивые постановления относительно передачи права собственности. Судебная практика истолковала их в том смысле, что, во 1-х, право собственности на движимость переходит в момент заключения договора (80/125; 79/283; 77/206; 72/897), а во 2-х, право собственности на недвижимость – в момент укрепления имущества за приобретателем, т.е. в момент утверждения акта о передаче старшим нотариусом (86/96; 81/121; 78/127; 77/278).
7. Первое из указанных положений разделяется некоторыми из наших цивилистов.
В пользу его приводятся следующие соображения. Во 1-х, по ст. 711 Х т., “движимые имущества могут быть приобретаемы законными способами, без всяких письменных актов, по одним словесным договорам и соглашениям. Во 2-х, ст. 1513 и 1514 постановляют, что если продавец, получив деньги, не передаст вещи или если покупатель не примет ее, то они понуждаются к этому судом.
Отсюда выводят, что право собственности на проданную вещь перешло в момент заключения договора к покупателю. В 3-х, по ст. 1522, “если покупщик, приняв движимое имущество от продавца, не заплатил следующей за оное цены, то имущество продается с публичного торга и вырученными деньгами удовлетворяется продавец[4].
В 4-х, по торговым законам купля считается состоявшеюся, когда она записана в маклерскую книгу (уст. торг., 634, 635). На самом деле ни один из этих доводов не имеет решающего значения[5]. Статья 711 только указывает форму для договоров о передаче собственности на движимость, а не самый способ этой передачи.
Статьи 1513 и 1514 определяют обязательственные правоотношения между покупателем и продавцом (actio emti, actio venditi). Наконец, ст. 1522 устанавливает своеобразное обеспечение[6] требования продавца к покупателю, а правила торгового устава имеют значение специальных изъятий.
Большинство наших юристов держится иного мнения и признает, что для перехода права собственности на движимые вещи необходима, сверх договора, еще и передача владения вещью (традиция).
Это мнение опирается на следующие данные. Во 1-х, по ст. 420, “право собственности переходит от одного лица к другому путем передачи” или укрепления. Во 2-х, 993 и 1510 ст. постановляют, что передача подаренной или проданной движимости совершается “вручением” вещи или “поступлением ее в распоряжение” приобретателя.
В 3-х, на основании 563, 568, 570, 581 уст. судопр. торг. признаются собственностью несостоятельного должника проданные им, но еще не переданные покупателю товары[7]. И эти доводы не обладают безусловно убедительною силою.
Именно не доказано, что термин “законная передача” употреблен ст. 420 в смысле римской традиции, а не в смысле вообще переуступки права собственности по какой-либо из дозволенных законом сделок.
Равным образом правило ст. 993 и 1510 не касаются вопроса о моменте перехода права собственности, а только налагают на дарителя и продавца обязанность передать владение вещью приобретателю путем непосредственного вручения ее или предоставления в его распоряжение.
Что же касается постановлений устава торгового судопроизводства, то их можно рассматривать как исключения из общего правила, установленные специально для случаев[8] несостоятельности.
Таким образом, правила нашего законодательства не дают возможности решить с полной достоверностью, какая система принята им: римская (традиционная) или англо-французская (договорная).
Но так как ни одна статья не говорит о безусловной необходимости традиции и так как примечания к ст. 699 и ст. 711 относят к способам приобретения прав на имущества договоры, то, по-видимому, более согласно с духом нашего права то мнение, по которому для передачи собственности на движимость достаточно одного договора[9].
8. Второе выработанное практикой положение – относительно перехода права собственности на недвижимые имущества – тоже имеет защитников в нашей литературе.
В доказательство его ссылаются, с одной стороны, на те статьи нотариального положения, где говорится о совершении актов на недвижимые имущества (ст. 157, 158, 161), а с другой стороны, на ст. 1416 Х т., по которой “если одно и то же недвижимое имение будет продано двум разным лицам, то имение утверждается за тем из двух покупщиков, которого купчая крепость совершена прежде[10]. Эта статья действительно решает вопрос.
Однако существует и другое мнение, по которому для перехода права собственности на недвижимость необходим, кроме совершения крепостного акта, еще и ввод во владение.
Это мнение основывается, главным образом, на 707 ст. Х т. и 1482 ст. уст. гр. суд. Статья 707 говорит: “укрепление прав на имущества производится: 1) крепостными актами; 2) передачею самого имущества или вводом во владение оным”, а по ст. 1432, началом действительной передачи и укрепления права собственности считается день ввода во владение им[11].
Но из правила ст. 707, не основанного ни на каких предшествующих узаконениях и вдобавок страдающего неясностью, вряд ли можно вывести какое-либо определенное заключение. В самом деле, что значит: “укрепление” права? Равносильно ли оно “передаче” его? Нужны ли для укрепления права либо акт, либо ввод во владение или же требуется и то и другое? Все эти недоумения не разрешаются 707 статьей.
Что касается ст. 1432 уст. гр. суд., то, толкуя ее в связи с остальными постановлениями того же устава о вводе во владение, следует признать, что ввод во владение имеет в настоящее время, как имел и раньше, значение публичного оглашения о состоявшемся переходе права собственности (84/55, 710, 78/7)[12].
9. К передаче права собственности применяется общий принцип юридического преемства: никто не может передать другому такого права, какого сам не имеет (nemo plus juris ad alterum transferre potest, quam ipse habet).
Этот принцип хотя и не выражен нашим законодательством в виде общего положения, но признается и проводится им в частных случаях. Так, по ст. 1384, “продавать можно только то имущество, коим владелец может распоряжаться по праву собственности”. Статья 1629 постановляет то же самое о залоге, ст. 967 – о дарении, ст. 1380 – о мене и т.д.
Кажущиеся исключения из указанного принципа будут рассматриваться ниже, в § 27.
10. Условия действительности, порядок совершения и исполнения договоров, направленных на передачу права собственности, будут изложены в обязательном праве.
[1] Энгельман. О приобретении права собств. на землю по русск. пр., 1859; Загоровский. О приобрет. пр. собст. на движ. имущ. путем передачи (“Юрид. Вестн.”, 1890, N 7); Leist. Mancipation und Eigenthumstraditon, 1865; Exner. Die Lehre vom Rechtserwerb durch Tradition nach oesterr. und gem. R., 1867; Kohler. Der dingliche Vertrag (Gesam. Abhandl. aus dem Civilr., 1883, 1–44); Randa. Das Eigenthumsrecht, § 11.
[2] Savigny. System III, 312–313; Kohler, I. c. I. Anm.; Windscheid. Pand., § 171.
[3] Kohler, I. c.; Randa, § 11, Anm. 4.
[4] Змирлов. О договоре купли-продажи, запродажи и поставки по нашим законам (“Журн. гр. и уг. пр.”, 1882, кн. 3, 50–54); Умов. Дарение, 1876, 162–164. Такого же мнения Думашевский, Марков и др. (Анненков, 253–254).
[5] Юренев. О различии между договорами запродажи, купли-продажи и пр. (“Журн. гр. и уг. пр.”,1881, кн. 5, 131–134); Загоровский. Ук. ст., 286–288; Анненков, 254–255.
[6] Цитович. Обязательства по русскому гражданскому пр., 1894, 50.
[7] Юренев, I, c.; Загоровский, I, с.; Мейер, 291; Куницын (“Журн. Мин. Юст.”, 1866, кн. 3, 426); Шершеневич, 184; Анненков, 254–256 и др.
[8] Загоровский, 287.
[9] Этот вывод подтверждается историческими источниками правил о купле. Змирлов, 44–50.
[10] Змирлов, 41; Анненков, 251 и др.
[11] Энгельман. Приоб. пр. собств. на землю, 1859, 133 и сл.; Мейер, 289 – 290; Любавский. Юрид. монография, III, 231, 232; Шершеневич, 184–186 и др.
[12] Змирлов. Ук. ст., 41–42; Анненков, 269–270.
