В Суздальской земле существовали совершенно самостоятельные великие княжества Тверское и Рязанское, были еще Новгород и Псков. На эти земли власть великого князя Московского не распространялась.
Однако начавшийся процесс развития единодержавия не остановился на пределах Суздальской земли, т.е. не ограничился тем, что было создано еще в 1-й период. Но и в дальнейшем движении единодержавия действовали начала, возникшие также в 1-м периоде.
Рязань, Тверь, Новгород, Псков и сильнейшие княжества самой Суздальской земли (до их присоединения) не подлежат непосредственной власти великого княжества Московского; между тем все эти земли составляют уже в XIV в. один тесный и постоянный союз, который основан на родстве правящих князей, на княжеских съездах для решения общих дел (уже при участии ханского посла, который сообщает решениям съезда внешнюю обязательность), на церковном единстве, но более всего на единстве национальном.
Признаки действительного существования такого союза (исходя из многочисленных договорных грамот того времени) следующие:
а) Единство интересов. Хотя фактически войны между членами союза не прекращаются, но между ними установлен постоянный третейский суд (третьим назначается незаинтересованный член союза); если приговор третейского суда не исполнен одной стороной, то противная сторона может привести его в исполнение силой, и этот поступок уже не считается нарушением прав союза: “а то ему не в измену”.
Союз имеет оборонительный характер против иностранных государств: Орды, Литвы и немцев; при нападении татар на одного члена союза другие обязаны защищать его, как себя; решение наступательной войны против татар или уплаты им “выхода” – дани – должно быть по общей “думе” (соглашение).
б) Единство действия гражданского и уголовного права во всех частях союза: боярин, переходящий на службу в другое княжество, не лишается своих земельных владений (за исключением бояр В. Новгорода, что служит признаком его большей государственной обособленности).
Власти одного княжества обязаны исполнить приговоры судов другого: “суженое, положеное, даное, порученое… суд от века”; каждый из граждан одного государства может преследовать должника или холопа на территории другого государства: “татя, разбойника и душегубца выдати по исправе”.
При исках граждан одного княжества перед властями другого устанавливается одинаковые везде судебные пошлины. Для решения пограничных распрей между гражданами двух или нескольких государств устанавливаются общие суды из судей, назначенных обеими сторонами; если общие судьи, по несогласию, не решат дело, то оно переносится в высшую инстанцию, к князю третьего, незаинтересованного государства.
в) Все северорусские государства составляют постоянный торговый союз: “а мыта ти держати и пошлины имати по старой пошлине у наших гостей и у торговцев: а путь им дати чист” (см. Дог. гр. вел. кн. Дмитрия Ивановича Московского с вел. кн. Михаилом Александровичеи Тверским 1368 г. в нашей Хрест. по ист. рус. пр., вып. II).
Хотя каждое из этих отношений может существовать и в международном праве, но совокупность их образует такой тесный (особенно для тогдашних времен) союз, который приближается уже к государственному единству.
В союз включаются все государства Северной Руси (Москва, Рязань, Новгород, Псков), так что в частный договор между двумя княжествами обычно включаются и все прочие.
Основания союза те же, какие были указаны в 1-м периоде для всех древнерусских земель (см. “Начала объединения”) с той разницей, что на более тесном пространстве одной Северной Руси начала объединения проявляются с большей энергией[1].
Общего наименования для союза как одного государства еще нет; он называется иногда: “наша братья князья”, чем указывается на старый принцип единения Руси – родовое единство князей, которое теперь становится большей частью фиктивным, т.е. степень зависимости одного князя от другого определяется названиями степеней родства (“брат младший”, “сын” и т.д.). Иногда союз называется: “вси князи рустии крестьянстии”, в отличие от государств западных (в том числе Литвы) и “басурманских”.
В этом выразилось то, что государство сознается прежде всего как христианский (православный) союз. Церковное единство опередило государственное, послужило образцом для него и отчасти вызвало его к жизни.
Митрополиты, жившие в Москве, ради церковных интересов настаивали на установлении государственного единства и способствовали этому всеми средствами (церковной клятвой, поучениями, посланиями).
Но чаще всего союзу присваивается именование “Русская земля” или “Русь”: “Обычай бо поганых, – говорит летопись (под 1319 г.), – и до сих пор вмешуще вражду межи братьи князей русских… И бывше пре (спору) велице межи ими, и бысть тягота велика в Русской земли”; в 1328 г. великим князем стал Иван Данилович, “и бысть тишина велика христианом по всей Русской земли”.
Поэтому великие князья Московские уже в XIV в. называют себя великими русскими или даже “всея Руси” (со времен Ивана Калиты), хотя их власть (относительная) простиралась только на одну Суздальскую землю и лишь отчасти на другие северорусские земли.
Отсюда следует заключить, что главным основанием союза было сознание национального единства в самом населении; создание единого государства было вызвано национальной потребностью.
Жители не видели иностранца в другом, более сильном русском князе, который смещал их мелкого владетеля, и в худшем случае оставались лишь равнодушными (за исключением высших классов Новгорода и Пскова, дороживших своим свободным государственным устройством.) Это и облегчило переход от союзного государства к единодержавному в XV в.
[1] Все отмеченные черты союза взяты нами из многочисленных договоров князей того времени; но отсюда не следует, что союз основан этими договорами; напротив, частные договоры были лишь проявлениями союзной организации, возникающей из других начал, указанных ниже.
