Понятие
Из определения права собственности, как самого полного, всестороннего господства над вещью, следует, что одна и та же вещь не может быть предметом двух или нескольких прав собственности (duorum in solidum dominium esse non potest).
Но одно и то же право собственности на одну и ту же вещь может принадлежать нескольким лицам. В таком случае возникает отношение, известное под названием общей собственности[1] (condominium, Miteigenthum).
Cтатья 543 Х т. говорит: «право собственности, принадлежащее двум или многим лицам на одно и то же имущество, есть право собственности общей; оно называется также правом общего владения».
Общая собственность характеризуется: 1) наличностью нескольких субъектов и 2) единством объекта.
1. Первый признак (наличность нескольких субъектов) отличает ее от собственности общественной и общинной, где субъект один: общество или община. Наше законодательство не проводит этого различия в достаточной степени, вводя в главу, посвященную общей собственности, некоторые постановления относительно обществ, акционерных компаний и общинных земель (548, прим. к 551 ст.).
Субъектом общественной собственности является юридическое лицо – общество (дворянское, городское и пр., Х, 414; 83/115; 71/520; 69/656), а субъектом общинной – тоже юридическое лицо – община (Х, 414, п. 3).
Различие между той и другой собственностью заключается в неодинаковом объеме прав отдельных членов этих корпораций на имущество корпораций: в противоположность членам обществ каждый член общины имеет право пользования мирскою землею как совместно с другими членами, так и отдельно отводимым ему участком, может приобретать на этот участок право отдельной собственности путем выдела или выкупа и пр.[2] Организация общины определена в особом приложении к IX т. Св. зак.
2. Второй отличительный признак общей собственности – единство объекта – выражается в том, что право собственности хотя и принадлежит нескольким лицам сразу, но охватывает одно и то же имущество нераздельно. Поэтому, если одно лицо имеет право собственности на часть имущества (напр., на половину книг библиотеки), а другое – на остальную часть того же имущества, то общей собственности не будет.
И это обстоятельство ускользнуло от внимания составителей Х тома, которые поместили под рубрикой общей собственности несколько правил относительно чересполосного владения, т.е. права собственности нескольких лиц на отдельные части неразмежеванного имения (551–553).
Составители Х т., по всей вероятности, руководствовались примером старых писателей и кодексов (австр., § 841–847), тоже допускающих общую собственность на отдельные части имущества (condominium pro diviso, juris quasi communio).
На самом деле юридическое значение чересполосного владения совсем не таково, как значение общей собственности.
Чересполосное владение ведет, по закону, к трем последствиям: Во 1-х, владельцы могут просить раздела по общему согласию (551), выраженному в письменной форме (552). В сущности это будет не раздел, а, как справедливо указано нашими цивилистами, обмен участков и размежевание их таким образом, чтобы чересполосность устранилась и каждый из владельцев получил свою долю в одном месте[3].
Во 2-х, каждый из владельцев может просить, помимо согласия прочих участников, об отмежевании следующей ему доли на основании межевых законов (прим. к ст. 552; 83/121). В 3-х, «помещики, состоящие в общем чересполосном владении» не вправе возводить построек на своих участках без согласия прочих совладельцев (553).
Сенат на основании исторических источников этой статьи разъяснил, что право совладельцев препятствовать возведению построек возникает только тогда, когда это возведение грозит причинить им какой-либо вред (91/113).
Юридическая природа
Так как при общей собственности одно и то же право на один и тот же неразделенный предмет принадлежит нескольким лицам, то возникает вопрос: что же, собственно, делится между нами? На этот вопрос даются в литературе три различных ответа[4].
1. По мнению большинства ученых, делится само право собственности, т.е. заключающиеся в нем правомочия (Ранда, Бекинг, Унгер, Арндтс).
По словам Ранды, «делятся заключающиеся в праве полномочия и право распоряжения целой вещью, а также осуществление того и другого».
«Так называемое интеллектуальное деление, – говорит Арндтс, – представляет собою не деление вещи, а деление права на нее, т.е. его содержания». «Что делится в действительности, – замечает Унгер, – так это – самое право»[5].
2. По другому воззрению, предмет общей собственности не делится реально, но каждая малейшая частица его мыслится разделенной. Другими словами, каждый из соучастников имеет право собственности на идеальную, интеллектуальную долю (pars indivisa) всякого атома данной вещи (Бринц, Вехтер, Виндшейд, Рюмелин, у нас Мейер, Победоносцев).
При общей собственности, по выражению Вехтера, «каждая малейшая физическая точка вещи» мыслится разделенной на части, а по словам г. Победоносцева, «предмет, оставаясь в сущности нераздельным, дробится на идеальные части, и в каждой из этих частей собственность участника получает свойство исключительности»[6].
3. По третьему воззрению, при общей собственности делится не вещь и не право, а экономическая ценность вещи (Колер, Ферстер, Штейнлехнер, Пунтшарт, у нас проф. Шершеневич).
Такой взгляд был высказан прежде всего Виндшейдом и наиболее подробно развит Штейнлехнером. Но впоследствии Виндшейд примкнул ко второму воззрению, признав понятие ценности неопределенным и неюридическим[7].
4. Некоторые авторы стараются примирить указанные воззрения, комбинируя их между собой.
Первое и второе воззрения почти никогда не проводятся в чистом виде, а обыкновенно комбинируются между собой. Так, напр., Унгер в тексте своей «Системы» говорит об интеллектуальном делении вещи и только в примечании заявляет, что делится не вещь, а право. Встречаются в литературе и попытки соединить второе и третье воззрения.
Так, проф. Азаревич, заметив, что в общей собственности «каждому участнику принадлежит право собственности на всю вещь, но только в размере его части» и что «в каждой малейшей физической части вещи он имеет право собственности на величину своей части (1/2, 1/3, 1/4)», вслед за тем заявляет: такое идеальное деление права собственности не есть деление самого права (оно неделимо), но выражается в делении между участниками экономического пользования вещью, т.е. выгоды от нее» (Сист. рим. пр., 379).
5. Наше законодательство приближается в своих постановлениях ко второму из приведенных воззрений. Так, по ст. 555, «каждый соучастник может продать или заложить то, что на часть его из общего имущества причитается (свой жребий)», т.е. принадлежащую ему идеальную долю имущества (72/409, 754), а не часть права или часть ценности вещи.
Возникновение
1. Общая собственность возникает всякий раз, когда несколько лиц приобретают совместно право собственности на один и тот же предмет по установленному законом способу, как-то: по наследованию, давности и пр. (см. § 18).
2. Сверх того, существует несколько специальных способов возникновения общей собственности. Во 1-х, собственники нескольких вещей могут по взаимному согласию соединить свои вещи вместе с тем, чтобы возникла общая собственность. Так бывает, напр., при заключении договора товарищества, когда несколько лиц вносят денежные вклады для образования общего капитала (Х, 2128, прим.).
Во 2-х, вещи, принадлежащие нескольким лицам, могут соединиться и помимо их согласия. Но в таком случае общая собственность возникнет только при наличности нескольких условий. Именно происшедшее соединение вещей должно быть неразрешимым. Иначе, если вещи могут быть отделены друг от друга (напр., замок от ключа), каждый собственник сохранит свое право.
Затем соединившиеся вещи должны находиться друг к другу в отношении равенства. Иначе, если одна вещь станет придаточной по отношению к другой (как, напр., растение, посаженное на чужой земле), собственник главной вещи получит право собственности на придаточную в силу приращения (см. § 21).
3. Таким образом, соединение нескольких вещей, принадлежащих разным лицам, ведет к возникновению общей собственности в двух случаях: 1) когда оно происходит по взаимному согласию собственников и 2) когда вещи, соединившиеся помимо согласия собственников, не могут быть отделены друг от друга и находятся между собой в отношении равенства.
Второй случай соединения называется смешением (commixtio), если речь идет о твердых телах (напр., зерне, деньгах), и слитием (confusio), если соединяются жидкости (напр., вина, краски).
Наш закон не упоминает ни о смешении, ни о слитии. Но так как из столкновения прав собственности нескольких лиц, возникающего в этих случаях, нет иного юридического выхода, кроме признания за ними общей собственности на соединившиеся вещи, то и по нашему праву смешение и слитие должно вести к установлению общей собственности[8].
4. Способом возникновения общей собственности определяются взаимные отношения между участниками. Доли, принадлежащие каждому из них в общем имуществе, могут быть равными или неравными, смотря по тому, как они означены в акте установления общей собственности (духовном завещании, договоре и пр.).
Во всяком случае они предполагаются равными, пока не доказано противное (79/37; 78/14; 91/123).
Последствия
Из понятия общей собственности, как права собственности нескольких лиц на идеальные доли одного и того же имущества, вытекают три общих принципа, которыми определяются юридические отношения между соучастниками:
1) ни один участник не может самостоятельно осуществлять права собственности на все общее имущество;
2) каждый участник вправе распоряжаться по своему усмотрению принадлежащей ему идеальной долей в имуществе;
3) каждый участник имеет право на ценность имущества и приносимые им доходы в размере своей доли, но должен нести повинности и расходы по имуществу в том же размере.
1. Первый принцип выражен нашим законодательством в такой форме: осуществление права собственности на имущество должно происходить «по общему согласию» (Х, 546, 547, 554, 555), т.е. не по большинству голосов, а по единогласному решению.
Конечно, участники вправе поручить управление имуществом кому-либо из своей среды или из посторонних лиц, но все-таки «по общему избранию» (547). При этом избранный для заведования участком обязан представлять своим товарищам отчет (79/205, 354).
Из принципа единодушного согласия следует, что если хоть один участник не согласится на какую-либо предлагаемую другими участниками меру по управлению имуществом, то они не вправе предпринять ее (potior est causa prohibentis). Но соучастник, отказавший в своем согласии, отвечает пред товарищами, если его отказ повел к невыгодным последствиям для общего имущества (80/273).
Равным образом если некоторые из соучастников распорядились имуществом без согласия остальных, то они ответствуют за причиненный этим путем ущерб имуществу (78/130; 76/251). Наоборот, в случае причинения имуществу не ущерба, а пользы для подобной ответственности нет основания.
2. Согласно второму принципу, каждый участник может самостоятельно распоряжаться принадлежащей ему идеальной долей в общем имуществе, закладывать ее, продавать и пр. Остальным участникам предоставляется только право преимущественного приобретения[9] его доли (Х, 555).
Сенат (76/393) и г. Победоносцев, исходя из того обстоятельства, что ст. 555 помещена в отделении, посвященном делимым имуществам, допускают распоряжение участника своей доли в неделимом имуществе только с согласия прочих товарищей[10].
Однако подобного ограничения в законе нет, а потому, принимая во внимание общее правило ст. 420, дозволяющей собственнику распоряжаться своим имуществом «независимо от лица постороннего» и имея в виду, что делимость или неделимость имущества не изменяет существа общей собственности, следует признать более правильным противоположное мнение, принятое большинством наших юристов[11].
3. Согласно третьему принципу, участники должны нести все выгоды и невыгоды, связанные с общею собственностью, соразмерно своим долям.
Статья 545 прямо постановляет: доходы, получаемые с общего неразделенного имущества, принадлежат всем соучастникам по соразмерности частей так, как и обязанности по оному. Статья 554 повторяет то же самое относительно доходов с делимых имуществ, умалчивая об обязанностях, но этот пробел должен быть выполнен по аналогии ввиду полного сходства обоих случаев.
Поэтому если кто-либо из участников уклоняется от выполнения лежащих на нем обязанностей, как, напр., от расходов по страхованию или ремонту имущества, то остальные вправе принять необходимые меры и потребовать затем с него соразмерного вознаграждения (87/29; 80/7).
Прекращение общей собственности
Каждый отдельный участник может выбыть, уступив свою долю другому лицу. Кроме того, если общее имущество принадлежит к числу делимых, то участник вправе потребовать выдела себе своей части (71/432).
Право на выдел вытекает из 555 ст., по которой «никто не обязан оставаться соучастником в общем имении, подлежащем разделу, если не изъявил на то согласия», т.е. если не обязался по особому условию воздержаться от требования раздела на время или навсегда (76/254).
Однако в этих случаях общая собственность не прекратится, а только произойдет перемена ее субъектов. Для того же, чтобы она перестала существовать, необходимы либо замена всех субъектов одним, либо раздел общего имущества.
1. Замена субъектов общей собственности одним лицом происходит в том случае, когда кто-либо из участников или постороннее лицо приобретает доли всех участников. Подобным образом может прекратиться всякая общая собственность как на делимые имущества, так и на неделимые.
2. Раздел общего имущества между участниками возможен только при том условии, если имущество делимо (Х, 550). Он может быть добровольным (полюбовным) и вынужденным. Первый совершается путем разделенного акта по правилам нотариального положения. Второй производится по просьбе одного или нескольких соучастников в порядке судебно-межевого разбирательства. Так разъяснил сенат (91/23).
Но, применив к 550 ст. историческое толкование и рассмотрев ее источники[12], нужно было бы прийти к иному мнению и признать, что раздел должен быть производим общим судебным порядком применительно к правилам, установленным для наследственных имуществ (Х, 1317 и сл.)[13].
[1] Полной монографии на русском языке нет. Некоторые частные вопросы о взаимных правах соучастников разобраны г. Шимановским в его «Юрид. и практ. заметках по гр. пр. и судопр.», I, 1872. Иностранная литература: Steinlechner. Das Wesen der juris communio und juris quasi communio, 2 Abth., 1876–1878; Eisele. Zur Lehre vom Miteigenthum (Arch. f. civ. Pr., LXIII, 1880); Kohler. Gesamm. Abhandl. aus d. Civilrecht, 1883, § 421–433;
Rümelin. Die Theilung der Rechte, 1883; Scheurl. Theilbarkeit ais Eigenschaft von Rechten, 1884; Göppert. Beiträge zur Lehre vom Miteigenthum, 1884; Brinkmann. Verhältaiss der actio communi dividundo und der actio negotiorum gestorum, 1885; Diez. Die Lehre vom Miteigentgum nach röm. R., 1889; Fornari. Della comunione dei beni, 1881; Vitalevi. Della comunione dei beni, 1884–1889; Luigi Paterno. La comunione dei beni cod. civ. ital., 1895.
[2] О юридической организации общины и вообще о крестьянской собственности см. след. соч.: Пахман. Обычное гражданское право России, I, 1877; Ковалевский. Общинное землевладение, 1879;
Слонимский. Охрана крестьянского землевладения и необходимые законодательные реформы, 1891; Карелин. Общинное владение в России, 1893; Победоносцев. Курс, § 66; Шершеневич. Учебник, § 22; Лыкошин. Общинное и подворное владение («Журн. Мин. Юст.», 1896, февр.).
[3] Мейер, 272; Шимановский, 5–8; Анненков, 94.
[4] Обзор существующих воззрений дают Steinlechner, § 1–22; Puntschart. Die moderne Theorie des Privatrechts, 1893, 80 ff.; Randa, § 9.
[5] Arndts. Pand., § 53; Unger. System, § 51, Anm. 27; Randa, § 9, Anm. 7.
[6] Wächter, I, § 64; Победоносцев, 524.
[7] Pand, § 142, прим. 10.
[8] Мейер, 314–318; Шершеневич, 200–201; Анненков, 63–64.
[9] Мейер (стр. 270) присоединяет сюда и право преимущественного залогопринимательства. Но в ст. 555 говорится только о праве участников «сохранить долю за собою, уплатив за нее деньгами по оценке».
[10] Победоносцев, 528.
[11] Мейер, 269–270; Шершеневич, 213; Шимановский, 78–79; Анненков, 107–109.
[12] Шимановский, 12–13.
[13] Анненков, 114–115.
