Позднейшее английское законодательство еще более укрепило и расширило гарантии личной неприкосновенности, установленные Habeas Corpus Актом.
Очень большое, хотя и косвенное, значение для укрепления этих гарантий имело в Англии установление с начала восемнадцатого века судейской несменяемости. Полномочием выдавать приказы Habeas Corpus в Англии пользуются не суд присяжных и не выборные мировые судьи, но только высший коронный суд, совсем не имеющий в своем составе представителей общества.
Несменяемость коронных судей должна была при таких условиях явиться солидным ручательством за то, что при выдаче приказа Habeas Corpus и при проверке законности и основательности задержания эти судьи будут руководиться не теми или иными влияниями свыше или со стороны, но лишь соображениями права и правды.
Прямые дополнения к Habeas Corpus Акту были сделаны в прошлом веке. Постановления этого закона, первоначально рассчитанные на случаи ареста и заключения по обвинению в каком-либо преступном деянии, были распространены на все вообще случаи лишения свободы.
Таким образом, этой гарантией могли воспользоваться друзья здорового человека, заключенного в сумасшедший дом; при помощи этой гарантии стало возможным вернуть свободу лицу, насильственно заточенному в монастырь, и т. д. Наконец, около пятидесяти лет тому назад защита, предоставляемая актами Habeas Corpus жителям Англии (не исключая иностранцев), была распространена на население английских колоний.
Оценка
Мы последовательно ознакомились с тремя английскими законодательными актами, ограждающими личную неприкосновенность. Великая Хартия Вольностей провозгласила определенный и решительный протест против всякого рода посягательств на личную свободу, для которых нет оснований в законе и которые применяются не в судебном порядке.
Петиция о праве, подтверждая этот принцип, объявила при этом недопустимыми никакие исключительные юрисдикции, никакие чрезвычайные судилища для ограничения личной свободы: она отвергла прочь, как незаконные, все исключения из общего правового порядка, хотя бы эти изъятия устанавливались волей самого короля, высшего органа исполнительной власти.
Начало личной неприкосновенности, поставленное Великой Хартией под защиту права, полагается Петицией о праве под охрану общего для всех граждан права. Habeas Corpus Акт, открывая каждому задержанному безусловную доступность немедленной судебной проверки правомерности его ареста, заключил собой дело установления того оплота, который созидался обоими названными актами.
Благодаря ему право личной свободы, как ярко выражается государствовед Дайси, из права номинального, написанного на бумаге, превратилось в право глубоко реальное: возможность осуществить это право стала легко доступной каждому.
Великая Хартия, Петиция о праве и Habeas Corpus Акт составляют, в смысле оплота для личной неприкосновенности, одно органическое целое. По словам англичан, это – “Библия конституции” их гражданской свободы.
Лучшим показателем ее жизненного значения может служить тот факт, что на практике механизм Habeas Corpus почти бездействует: ежегодно предъявляется всего несколько десятков требований о выдаче приказа Habeas Corpus – количество совершенно ничтожное в сравнении с общим числом арестованных в течение года.
Такое незначительное число требований объясняется, конечно, не какими-либо формальностями, которыми обставлено предъявление требований: эти формальности крайне упрощены.
Здесь не может играть роли и незнакомство простого человека с существованием и содержанием процедуры Habeas Corpus: “Библию конституции” своей гражданской свободы знает каждый английский школьник. Может быть, не стоит просить приказа о доставке в суд потому, что подобные требования не всегда удовлетворяются?
Нет, со времени издания Habeas Corpus не было ни одного случая предосудительного промедления или нежелания со стороны судей верховного суда быстро исполнить всякое законное требование о выдаче приказа Habeas Corpus. Объяснение фактического бездействия механизма Habeas Corpus может быть найдено не в чем ином, как в его глубокой внутренней силе.
Конституция гражданской свободы, сформулированная несколько веков назад в Великой Хартии, в Петиции о праве и в акте Habeas Corpus, успела уже войти в плоть и кровь общественного правосознания – и само правительство, сама администрация, с которой в других странах все еще не смывается историческая печать полицейского государства, в Англии смогла настолько проникнуться духом законности, что, действительно, уже не прибегает к лишению свободы там, где нет для этого оснований, строго и точно формулированных законами страны.
