По новому гражданскому кодексу Швейцарии развод допускается в следующих случаях:
1) в случае прелюбодеяния, совершенного одним из супругов;
2) в случае покушения на жизнь, жестокого обращения и тяжких обид, нанесенных одним супругом другому;
3) в случае совершения супругом позорящего преступления или ведения столь непристойного образа жизни, что совместная жизнь с ним сделалась для другого супруга невыносимой;
4) в случае, если один супруг оставил другого супруга со злым умыслом или когда он без серьезных оснований не возвращается в супружеское жилище (отсутствие должно продолжаться не менее двух лет;
5) в случае психического заболевания супруга, если это состояние делает дальнейшую совместную жизнь невозможной для здорового супруга и если по истечении трех лет болезнь признана врачами-специалистами неизлечимой;
6) в случае, если в супружеские отношения вкрался такой глубокий разлад, что совместная жизнь стала невыносимой. Д опускается как развод, так и разлучение супругов. Вместо просимого развода суд может разрешить только разлучение, если существует вероятность примирения супругов.
Разлучение объявляется на срок от одного года до трех лет или на неопределенный срок. По истечении срока, если примирение не состоялось, одна из сторон может требовать развода. При разлучении на неопределенный срок каждый из супругов имеет право требовать развода, если разлучение продолжалось три года и примирение не состоялось.
Разведенная жена сохраняет приобретенное ею вследствие брака личное состояние, но принимает вновь фамилию, которую носила до заключения расторгнутого брака. Объявляя развод, судья определяет срок, самое меньшее в один год и самое большее в два года, в течение которого виновная сторона не может вступить в новый брак; в том случае, когда развод объявлен по причине прелюбодеяния, срок может быть продолжен до трех лет.
В этот срок входит и время объявленного судьей разлучения. Невинный супруг, не имеющий средств, имеет право на алименты от виновного. Невинный супруг имеет право требовать от виновного возмещения понесенных первым вследствие развода имущественных потерь, а если при этом серьезно пострадали и его личные интересы, то судья может присудить в его пользу денежную сумму в качестве нравственного удовлетворения.
В случае постановления суда о разводе или разлучении должны быть сделаны судом, по заслушивании родителей и, в случае необходимости – опекунского учреждения, необходимые распоряжения относительно осуществления родительской власти и личных отношений между родителями и детьми. Тот из родителей, у которого взяты дети, обязан сообразно со своими средствами делать взносы на воспитание и содержание детей. Он имеет право сохранить соответственные личные отношения с детьми (ст. 137-158).
Из этих постановлений, представляющих собой последнее слово законодательного решения вопроса о разводе, мы видим, что и швейцарские законодатели существенных нововведений в это дело не внесли: основания для развода в общем приняты те же, что и в других законодательствах. При этом нельзя заметить подражания исключительно какомунибудь одному из предшествовавших кодексов: скорее можно сказать, что Швейцарское уложение совмещает в себе и поводы, принятые кодексами типа французского, и поводы, указанные уложениями немецкими.
По примеру Общегерманского уложения различаются поводы к разводу безусловные: прелюбодеяние, жестокое обращение, совершение позорящего преступления, злонамеренное оставление, психическая болезнь, и поводы относительные: ведение супругом столь непристойного образа жизни, что совместная жизнь с ним другого супруга сделалась невозможной (в этом случае каждый из супругов может требовать развода); возникновение столь глубокого разлада в супружеских отношениях, что совместная жизнь стала невыносимой.
В этом последнем случае, если виновником такого разлада является один из супругов, тогда вопрос о разводе может быть возбужден только другим супругом. В частности, надо заметить, что в признании душевной болезни поводом к разводу швейцарское законодательство последовало примеру немецких уложений (Прусского, Саксонского и Общегерманского); Французский кодекс в число поводов к разводу этой болезни не включает, считая, что супруги должны делить не только счастье, но и несчастье.
Относительно признания поводом к разводу – совершения позорящего преступления, не совсем ясно: достаточно ли констатирования наличности такого преступления или же требуется, чтобы супруг понес наказание или был, по крайней мере, присужден к наказанию за такое преступление (как то предписывается кодексами прусским, австрийским, саксонским и французским). Полагаем, что требуется это последнее, т. е. осуждение, значит констатирование преступности судом.
Непристойный образ жизни упоминается как повод к разводу в прусском ландрехте (беспорядочный образ жизни – пьянство, расточительность или беспутное ведение хозяйства), но как повод абсолютный. Швейцарское уложение говорит о нем, как о поводе относительном – дающем право на развод при условии, если совместная жизнь стала невыносимой; при этом же условии возможно ходатайствовать о разводе и при разладе в супружеских отношениях. Это требование весьма напоминает вышеприведенный § 1568 Общегерманского уложения, и, быть может, и швейцарский закон был написан не без принятия во внимание этого §.
Относительно этого надо сказать то же, что мы выше говорили, ведя речь об относительных поводах к разводу по Общегерманскому уложению: дать то или другое направление бракоразводной практике, толкуя закон о выносимости или невыносимости непристойного поведения супруга или супружеского разлада, вполне будет зависеть от суда. Нельзя не заметить при этом, что под понятие невыносимого супружеского разлада можно подвести многое, и, при снисходительности к разводу, швейцарские судьи могут со своим уложением пойти даже дальше прусского ландрехта.
Можно сочувствовать постановлению швейцарского закона о допустимости по усмотрению суда или окончательного развода или временного разлучения: случаи, когда острая вражда между супругами проходит, после того как они поживут некоторое время врозь, нередки, а между тем окончательный развод сразу рвет нить, которая могла бы еще связывать супругов. Зато нельзя сочувствовать наказанию, налагаемому на супруга в виде запрещения ему вступать в брак после развода даже до 3-х лет.
Одно из двух: или супруг совершил преступление, наказуемое уголовной карой, тогда он ее и понесет, или же деяние его не может быть ему вменено в уголовную вину – тогда его карать не следует, и притом довольно ощутительно: временным ограничением в правах состояния, каким является лишение права вступать в брак.
