Этот новый строй процесса — инквизиционный, в противоположность обвинительному — укоренялся путем судебной практики и затем принимался светскими законодательствами, становясь в Западной Европе более и более общим правилом.
Во Франции уголовное преследование встречается издавна; с XIV в. наблюдение за производством уголовных дел вручается королевским прокурорам в качестве promotores inquisitionis и судьям (сенешалам, бальи). Окончательно закреплен инквизиционный порядок ордонансами 1498 г., 1539 г. (Франциска I) и 1670 г. (Людовика XIV). Последний, произведение Кольбера и Пюссара, действовал вплоть до революции.
Согласно ему следствие может быть начато по жалобе потерпевшего как гражданской стороны или по требованию прокурора; свидетели представляются следственному судье и допрашиваются им в непубличном заседании; после того допрашивается подсудимый сокращенно (summaria), а затем свидетели и подсудимый спрашиваются по артикулам.
Прокурор дает свои заключения, но не составляет обвинительного акта и не произносит обвинительной речи. Ему подчинен следственный судья, и он может своей властью предпринимать отдельные следственные действия, но заключения его для суда необязательны.
Производство уголовных дел негласное, письменное, с полным устранением народного участия, формальной теорией доказательств и широким применением для получения собственного признания пытки, которая распадалась на пытку предварительную, применявшуюся во время следствия для получения сознания виновности в исследуемом преступлении, и пытку окончательную, применявшуюся после приговора к смерти для получения сознания о неоткрытых соучастниках.
Приговоры распадались на оправдательные, обвинительные и об оставлении в подозрении. Пересмотр допускался или в порядке обжалования по апелляции, приносить которую могли потерпевший и прокурор — с одной стороны, а обвиняемый — с другой, или же в порядке ревизионном; последний, однако, во французском` процессе был слабо развит.
