До рецепции Римского права народы Западной Европы управлялись своеобразными франко-германскими юридическими началами. Порядок разбирательства уголовных дел распадался на ординарный и экстраординарный. Первый строился сообразно гражданскому процессу, необходимо предполагал частного обвинителя, носил частно-исковой характер, был гласным и в высшей степени формальным, при широком участии народа в суде.
Все производство сводилось к торжественному спору между истцом и ответчиком, ставившими каждый свое юридическое положение и сами же разрешавшими разноречие их судом Божьим — водой или железом, причем судьи были только торжественными свидетелями победы или поражения и применителями того вывода, который заранее указывался победившей стороной.
По делам важнейшим суд Божий постепенно уступал место поединку, и уголовный иск мог быть предъявлен в форме непосредственного вызова на поединок, который был отменен здесь только в текущем столетии[1].
В некоторых случаях обвинителю предоставлялось право предложить вместо поединка доказать свой иск соприсяжниками, в числе не менее двух, но обвиняемый мог назвать показания их лживыми, и тогда депо решалось поединком между ним и соприсяжниками, почему последними не могли быть лица, для которых поединок был недоступен, как-то: женщины, престарелые, духовные и опороченные по суду.
Но для общества и для власти было крайне важно иметь возможность преследования преступников и при отсутствии обвинителя; с другой стороны, развивалось сознание, что физическое единоборство сторон — не такая мера, которая способна обеспечить открытие виновника. Под влиянием этих причин подле ординарного уголовного порядка вырабатывается экстраординарный порядок преследования без обвинителя, а именно следующими путями:
1) в преступлениях, захваченных на месте совершения (in flagranti), обвинитель заменяется свидетелями-очевидцами;
2) правительство не имело возможности выступить вместо обвинителя, но ему принадлежало право задержать ведомого ему преступника, в течение, однако, не более года и дня, н распорядиться о вызове обвинителя посредством особых глашатаев на ярмарках и иных народных сборищах; если к конку срока обвинитель не являлся, то задержанный освобождался;
З) от задержанного и до истечения этого срока зависело положиться на страну и согласиться на суд без обвинителя, в особом порядке, известном под названием исследования местными жителями или обыска.
Он состоял в том, что из местных жителей избирались наиболее почетные, в числе около 24 лиц, и, кроме того, четыре рыцаря; обвиняемый мог отводить их, после чего они приводились к присяге, представлялись суду, показания их протоколировались и служили основанием приговора.
На континенте эта форма, встречающаяся уже в эпоху Карловингов, повела к развитию официального исследования и института свидетелей, которые во Франции уже в 1260 г. во всех королевских владениях сменили судебный поединок. Но она имела иную судьбу в Англии, где именно эта форма легла в основание судебного жюри.
Дальнейшее видоизменение прежнего порядка произошло путем влияния канонического процесса, частью непосредственного, заимствованием светской властью принятых духовенством положений, частью через посредство так называемых итальянских практиков, т.е. глоссаторов, излагавших рецепируемое Европой Римское право с изменениями, введенными в него под влиянием права канонического.
Исследование по долгу службы, или официальное, без особого обвинителя, сводилось в каноническом процессе к власти папы и было его привилегией; такую привилегию мало-помалу устраивает себе и королевская власть, предписывая официальный розыск не ожидая обвинителя по делам фискальным, а затем сообщает ее и различным корпорациям — монастырям, городам и проч., так что официальное исследование без обвинителя в средневековом светском процессе расширяется более и более.
Вместе с тем укореняются в судопроизводстве и другие порядки инквизиционного процесса — письменность, канцелярская тайна, изгнание народного участия, и задачей его становится отыскание материальной истины, для достижения которой вырабатывается формальная система доказательств; во главе последних стоит признание подсудимого, и для достижения его допускаются самые суровые меры принуждения. В руководство судье указываются поводы к следствию, сменившие обвинение, и движение дела сторонами более и более сменяется движением его силой закона.
Уже итальянские практики разделяли следствие на общее (inquisitio generalis) и специальное (inquisitio specialis); первое удостоверяло событие преступления, второе направлялось к собиранию доказательств виновности определенного лица.
У них же впервые кроме приговоров обвинительных и оправдательных встречается посредствующая форма приговоров — об оставлении в подозрении (absolutio аb instantia), означавшее временное освобождение от суда по недостатку доказательств[2].
Вместе с тем пересмотр приговоров в порядке обжалования, как предполагающего влияние сторон на судьбы дела, более и более признается не соответствующим официальному началу процесса и уступает место пересмотру в порядке ревизионном, силой самого закона.
[1] По-видимому, последняя попытка решения судебного спора путем дуэли относится к 1818 г., когда в Вестминстерском суде в Англии некто Торнтон, обвиняемый в совершении убийства, ссылаясь на это право, вызвал на поединок обвинителя. Суд вынужден был признать за обвиняемым право на вызов, но отказался его применить по формальным основаниям, после чего право на поединок было упразднено актом парламента.
[2] Впрочем, этот вид приговора стал применяться широко, даже чаще оправдательных, только после отмены пытки, очистительной присяги и экстраординарных наказаний, налагавшихся при неполных доказательствах, а до того встречается очень редко, менее чем в одном случае на сто.
