I. Возбуждение судебной деятельности. Дела о несостоятельности возбуждаются, как мы видели, заявлением должника или просьбой кредитора, и лишь в исключительных случаях по усмотрению суда. Закон не указывает, в какой форме должно быть сделано обращение к суду, каково необходимое содержание этого обращения.
В процессе, который развивается в общих судах, применяясь к общему духу устава гражданского судопроизводства, следует предполагать письменное прошение со стороны должника или кредитора, тогда как в коммерческих судах нельзя найти возражений против допустимости словесного обращения.
Прошение должно быть оплачено гербовым сбором. Некоторые полагают, что заявление должника может быть сделано и на простой бумаге, но такое различие между обращением должника и кредитора ни на чем не основано.
Прошение должника исчерпывается в своем содержании указанием на свою неоплатность, прошение кредитора должно указывать на законные основания ходатайства об объявлении несостоятельности и на обладание просителем правами требования в размере на сумму не менее 1500 рублей.
Прошение должника не сопровождается копиями для кредиторов, потому что вопрос может быть разрешен без их вызова. Напротив, к прошению кредитора необходимо приложить копии для должника, как и деньги для его вызова.
Так как суд может объявить несостоятельность только “по призыве должника”, и лишь “выслушав словесные его объяснения”[1], то вызов должника составляет необходимое условие открытия конкурсного процесса.
Исключением оказывается тот случай, когда в основу ходатайства кредиторов положен признак сокрытия должника, и когда поэтому вызов совершенно бесполезен[2]. В случае, если должник представит, в оправдание своей неявки, законные причины, суд принужден назначить ему новый срок для явки или, при невозможности, для присылки вместо себя поверенного.
В случае, если должник не явится и не представит никаких оправданий, коммерческий суд сделает постановление о приводе должника через полицию, или, при невозможности явки вследствие болезни, административной высылки, рассмотрит дело без выслушивания личных объяснений, тогда как окружному суду, лишенному права привода должника вне указанного в законе случая[3], остается приступить к рассмотрению дела на основании тех данных, какие представлены кредиторами.
В этих начальных действиях не замечается никакого различия между торговой и неторговой несостоятельностью. Это различие выступает чрезвычайно резко в том, как относится суд к доставленному ему материалу, потому что в одном случае суд довольствуется предполагаемой неоплатностью по указанным в законе признакам, а в другом случае он принужден убедиться в недостаточности актива для покрытия пассива.
II. Отказ суда в признании несостоятельности. Суд по рассмотрению заявления должника и ходатайства кредиторов может отказать в признании несостоятельности. Такой отказ может быть основан или на формальных, или на материальных основаниях.
Формальной причиной отказа может быть неподсудность дела, предметная или личная, напр., когда должник просит окружной суд признать его несостоятельность неторговой, тогда как для суда очевидно, что дело это подсудно коммерческому суду, или когда кредиторы просят об объявлении должника несостоятельным в месте, где у него нет ни постоянного жительства, ни даже временного пребывания. Прошение остается без движения, когда в нем не указано место жительства должника, не приложены копии для должника или деньги для его вызова.
Материальной причиной отказа может быть отсутствие в наличности всех условий несостоятельности. При торговой несостоятельности суд откажет в признании должника несостоятельным,
а) если не доказан законный признак несостоятельности;
b) если признак сам по себе не подтверждает платежной неспособности, напр., при сокрытии должника,
с) если общая сумма предъявленных требований ниже 1500 рублей.
Отказ при неторговой несостоятельности должен состояться в том случае, когда по приведении в известность имущества должника обнаружится, что актив превышает пассив.
То обстоятельство, что просьба предъявляется одним кредитором, не может служить препятствием к тому, чтобы суд приступил к рассмотрению дела о несостоятельности, и основанием к отказу в объявлении должника несостоятельным, если кредитор представит доказательства тому, что у должника имеются еще другие кредиторы. Конкурс предполагает стечение кредиторов, поэтому суд обязан отказать в ходатайстве, если он не убедится, что, кроме просителя, имеются еще кредиторы.
Ввиду того, что бывают конкурсные дела, в которых актив оказывается недостаточным даже на покрытие издержек по производству, германский и венгерский конкурсные уставы предоставляют суду право отказать в ходатайстве об открытии конкурсного производства, если, по его усмотрению, не имеется в виду конкурсной массы, достаточной на покрытие издержек производства[4].
Напротив, французский и итальянский законодатели нашли другой выход. Не отказывая в объявлении несостоятельности по причине недостаточного актива, закон разрешает авансы из государственной казны[5].
Наша практика поступает совершенно незаконно: не отказывая в объявлении несостоятельности, она возлагает тяжесть издержек на самих кредиторов, взыскивая с них по соразмерности предъявленных претензий[6].
Может ли кредитор, в случае отказа со стороны суда, возобновить свое ходатайство подачей нового прошения? Отказ суда означал, что при наличности тех обстоятельств, какие были в момент рассмотрения дела, кредитор, по мнению суда, не имел права требовать объявления должника несостоятельным.
Но при изменении этих обстоятельств, напр., если должник после того скрылся, у кредитора это право возникает, и суд, вопреки своему прежнему решению, может признать должника теперь несостоятельным. В этих двух судебных решениях будут различные основания ходатайств.
Возможна ли просьба об объявлении должника несостоятельным со стороны другого кредитора после того, как суд отказал первому на том же основании? Судебное определение о признании должника несостоятельным действует erga omnes, а не только в отношении ходатайствовавшего кредитора, поэтому и постановление об отказе должно иметь то же значение в отношении всех, насколько имеется единство в основании ходатайства. Если второй кредитор ходатайствует на другом основании, нежели первый, то суд обязан войти в рассмотрение его просьбы по существу.
Наконец, возможно, что, подав прошение, кредитор, до определения суда, берет его назад, напр., если должник успел удовлетворить его. Вправе ли он возобновить свое ходатайство на том же основании?
Против такой возможности едва ли можно что возразить. Весьма благоразумно швейцарское законодательство допускает такое возобновление ходатайства не ранее как по истечении месяца со времени взятия назад первого[7].
III. Определение о признании несостоятельности. Определение о признании несостоятельности влечет за собой весьма важные материальные последствия как для должника, так и для кредиторов.
С этой стороны определение о признании несостоятельности приближается к судебному решению. Но в противоположность последнему, которое заканчивает собой исковое производство, определение о признании несостоятельности только открывает собой конкурсное производство.
Здесь конкурсное производство сближается с исполнительным производством: как последнее возникает в силу судебного решения, так и конкурсное производство возникает в силу судебного определения о признании несостоятельности.
Особенностью определения о признании должника несостоятельным является то, что его сила распространяется не только на должника и ходатайствовавших кредиторов, но и на всех вообще.
Отсюда видно, что определение о признании несостоятельности носит совершенно самостоятельный характер и должно стоять независимо от судебного решения или частного определения.
Но так как эта самостоятельность не признана нашим законодательством, то вопрос о характере рассматриваемого определения произвел в нашей практике разногласие, вызываемое главным образом порядком обжалования.
А. В отношении окружных судов наше законодательство содержит постановление, что частные и апелляционные жалобы на определения и решения по делам о несостоятельности приносятся порядком, указанным в уставе гражданского судопроизводства для исковых дел[8].
Итак, сам закон признает возможность в конкурсном процессе как решений, так и определений, но при этом не указывает, какие именно постановления должны считаться решениями и какие определениями. Главный вопрос сосредоточивается на том, должно ли определение о признании несостоятельности считаться за решение или частное определение?
В уставе гражданского судопроизводства содержится общее различие решений и определений: “постановления суда относятся или к существу дела, или к частным вопросам, из дела возникающим – в первом случае постановления суда называются решениями, а в последнем частными определениями”[9]. С точки зрения этого понятия, данного законом, едва ли возможно причислить постановление суда о признании несостоятельности к частным определениям.
А) Частное определение разрешает в процессе частный вопрос, между тем как постановление об объявлении несостоятельности разрешает основной вопрос (существо дела), на котором основывается все конкурсное производство.
B) Частное определение разрешает случайный вопрос, который без ущерба для сущности процесса мог и не возникать, тогда как постановление об объявлении несостоятельности разрешает необходимый вопрос, без которого немыслимо возникновение конкурсного производства и все материальные последствия несостоятельности.
По этим обстоятельствам следует постановление суда об объявлении несостоятельности причислить, с точки зрения устава гражданского судопроизводства, к решениям, а не к частным определениям.
Кассационный Гражданский Департамент успел высказаться за тот и другой взгляд. С одной стороны, Сенат выразил мнение, что “постановления судебных мест о признании или об отказе в признании должника несостоятельным, как разрешающие само существо дела, должны быть почитаемы решениями и подлежат обжалованию не в частном, а в апелляционном порядке”[10].
С другой стороны, Сенат выставил следующие соображения[11]. “Если постановление по делу о несостоятельности такого рода, что оно по свойству своему есть окончательное и не может быть изменено самим судом даже и при изменившихся обстоятельствах дела, то на такое постановление может быть допущена жалоба апелляционная, а не частная.
Между тем к такого рода постановлениям нельзя отнести определения о признании кого-либо должником несостоятельным, ибо подобное определение постановляется ввиду представляющихся в момент постановления определения обстоятельств и данных относительно положения имущества и долгов лица, предполагаемого несостоятельным; при дальнейшем же ходе дела эти обстоятельства и данные могут разъясниться и может оказаться, что предположение о несостоятельности известного лица не имеет достаточного основания.
В таком случае нет законного повода лишать суд права изменить, вследствие изменившихся обстоятельств дела, свое определение о признании известного лица несостоятельным.
Все вышеизложенное приводит к заключению, что по смыслу закона постановление окружного суда об объявлении кого-либо несостоятельным должно считаться частным определением, на которое может быть принесена частная, а не апелляционная жалоба”[12].
Но как ни важна возможность изменения постановлений об объявлении несостоятельности, все же она не решает вопроса. Возможно изменение судебного решения при изменении обстоятельств, напр., в делах об алиментах.
Сегодня, при данных обстоятельствах, суд определил жене содержание от мужа в определенном размере, а через некоторое время, при изменившихся материальных условиях заработка мужа, суд может уменьшить этот размер или даже вовсе отказать в содержании.
С другой стороны, сам Сенат признал, что постановление об объявлении несостоятельности может быть изменено только вследствие изменившихся обстоятельств дела. Кредитор, которому отказали в его просьбе, должен представить новые данные, чтобы добиться объявления должника несостоятельным.
Если основываться на том обстоятельстве, могут ли судебные постановления подлежать позднейшему изменению или нет, то с этой точки зрения в конкурсном процессе вовсе не будет решений, потому что все постановления подлежат изменению. А между тем в законе установлено различие решений и частных определений по конкурсным делам.
Среди других постановлений суда по делам несостоятельности определение о признании несостоятельности несомненно имеет наиболее оснований к причислению его к решениям, как устанавливающее известные материальные отношения. Сам закон говорит, что суд “решает” о признании должника несостоятельным[13].
Напротив, все те постановления, которые имеют своей задачей разрешение вопросов процессуальных, которые касаются порядка конкурсного производства, должны считаться частными определениями, как, напр., постановления по поводу неправильного выбора кураторов, освобождения должника от личного задержания и т.п. Сюда же относится случай отказа судом в признании несостоятельности по причинам формальным, напр., по неподсудности.
В. Относительно коммерческих судов Правительствующий Сенат, после некоторых колебаний, высказался также в отрицательном смысле[14]. “Из смысла закона явствует, что коммерческие суды при постановлении определений об открытии несостоятельности должны ограничиваться лишь рассмотрением признаков несостоятельности, не входя при этом ни в рассмотрение существа претензий, ни в обсуждение свойства несостоятельности.
Такие определения устанавливают лишь особый порядок рассмотрения дела о долгах лица, объявленного несостоятельным. Засим окончательное рассмотрение претензий, баланса и, наконец, свойства несостоятельности имеет место при дальнейшем производстве дела.
При таком дальнейшем рассмотрении дела, очевидно, может в иных случаях оказаться, что должник, объявленный несостоятельным, явится должником вполне состоятельным и суд будет вынужден прекратить дело о несостоятельности (?), или, наоборот, что суд, отказав в ходатайстве об открытии несостоятельности, вслед за сим, по изменившимся обстоятельствам признает признаки несостоятельности несомненными.
Из всего этого нельзя не вывести заключения, что определения коммерческих судов об открытии несостоятельности не имеют вовсе характера определений решительных и должны быть постановляемы в частном порядке, в каковом только случае суд имеет право, по изменившимся обстоятельствам, изменять прежние свои определения.
Постановление об открытии несостоятельности решительным определением было бы неправильно и в том отношении, что по общепринятому порядку, подтвержденному и определениями закона (ст. 484 и 625 уст. торг. суд. по изд. 1893 г.), дело о несостоятельности оканчивается всегда решительным определением, а между тем в одном деле двух решительных определений постановлять не следует”.
Последний мотив представляется менее всего убедительным. Действительно, двух решений по одному делу не может быть, но должно быть по крайней мере одно, а между тем определение свойства несостоятельности не составляет сущности конкурсного процесса, а только особенность нашего законодательства.
Даже более, оно и в нашем законодательстве составляет случайный элемент, так как его нет в таком конкурсном процессе, который оканчивается мировой сделкой, между тем как без постановления об объявлении несостоятельности конкурс невозможен. В указанном случае в деле не было бы, с точки зрения Сената, ни одного решительного определения.
IV. Содержание судебного определения. Рассмотрим теперь, что содержит в себе судебное определение о признании несостоятельности.
1. Прежде всего оно заключает в себе объявление несостоятельности, т.е. судебное признание факта неоплатности или платежной неспособности[15]. Объявление лица несостоятельным есть то именно знаменательное обстоятельство, с которым связаны весьма важные правовые последствия. Момент объявления несостоятельности естественно совпадает с открытием конкурсного производства.
Поэтому, понятно, просьба об объявлении должника несостоятельным равносильна просьбе об открытии конкурсного производства, которое должно немедленно следовать за ним. Наоборот, просьба об открытии конкурсного производства предполагает всегда просьбу и определение об объявлении лица несостоятельным.
2. Далее ввиду того, что с момента объявления лица несостоятельным оно лишается управления своим имуществом, необходимо назначение особого распорядителя. Таким распорядителем является назначенный судом присяжный попечитель. С этой целью суд должен указать такое лицо в определении об объявлении несостоятельности[16].
3. Так как по признании лица несостоятельным по торговле он отдается в тот же день под стражу, то приказ об аресте его должен содержаться в судебном определении[17]. На Западе, кроме того, весьма важной частью судебного определения является установление времени прекращения платежей.
V. Оглашение судебного определения. Судебное определение о признании лица несостоятельным должно быть объявлено, как и судебное решение, в открытом заседании[18].
Но этим не ограничивается гласность определения. Необходимы такие меры оглашения судебного определения, признавшего лицо несостоятельным, которые могли бы достичь до сведения заинтересованных лиц. В настоящее время таким общепринятым средством является газетная публикация, хотя она представляется далеко не совершенной, так как мало кто следит за ней.
После постановления определения посылается объявление о несостоятельности для троекратной публикации в трех, последующих один за другим, номерах столичных ведомостей и в Сенатских Объявлениях на русском и немецком языках[19]. Кроме того, объявление о признании лица несостоятельным прибивается на бирже и в суде[20], конечно, той местности, где несостоятельный должник имеет жительство или где открылось конкурсное производство.
С этими газетными публикациями соединяются немаловажные последствия.
1) Все кредиторы и должники несостоятельного обязаны в определенный срок, считая от последней публикации, предъявить суду свои требования и обязательства[21].
2) Силой публикации налагается во всех местностях запрещение в продаже и залоге на все движимое и недвижимое имущество несостоятельного[22].
Не ограничиваясь и этими мерами соглашения, суд, узнав от несостоятельного о его кредиторах, вызывает особыми повестками находящихся в городе, в котором открыта несостоятельность[23].
Хотя цель вызова – приглашение к участию в описи имения, но то обстоятельство, что эти повестки высылаются не далее трех дней по объявлении несостоятельности, дает основание видеть в этом средстве также особую форму извещения кредиторов о постановлении судебного определения.
VI. Обжалование судебного определения. Судебное определение, выразилось ли оно в признании несостоятельности или в отказе просьбе, подлежит обжалованию в силу тех же оснований, которые признаются достаточными для допущения обжалования в исковом производстве.
Здесь, более чем где-либо, ввиду полного разрушения хозяйства, какое производит объявление несостоятельности и открытие конкурсного производства, необходимо установить меры контроля над деятельностью низших судебных инстанций.
Следует заметить, однако, что подача жалобы не останавливает движение конкурсного производства, как это и признает единодушно наша судебная практика[24]. Действительно, остановка исполнения на основании поданной жалобы разрушала бы весь смысл конкурсного производства, направленного к скорейшему лишению должника возможности утаить что-либо из принадлежащего ему имущества.
В деле обжалования судебных определений о признании несостоятельности прежде всего возникает вопрос, со стороны кого может быть возбуждена жалоба?
1. Когда дело о несостоятельности было возбуждено по заявлению самого должника, то обжалованию с его стороны может подлежать только а) отказ в признании ее, напротив, b) постановление положительного определения не может быть обжаловано им. Кредиторы, как совершенно не участвовавшие в деле, не имеют никакого права обжалования ни в том, ни в другом случае.
2. Когда дело о несостоятельности возбуждено было по просьбе кредиторов, право обжалования принадлежит должнику а) в случае определения судом о признании его несостоятельным, и кредиторам – b) в случае отказа со стороны суда в постановлении такого определения.
Право обжалования принадлежит только тем кредиторам, которые участвовали в подаче просьбы, для всех других кредиторов открыт путь к объявлению должника несостоятельным подачей нового прошения.
3. Когда, наконец, дело о несостоятельности возбуждено было по собственному усмотрению суда, право обжалования принадлежит должнику при а) положительном определении, но не при b) отрицательном. В последнем случае и кредиторы, как не участвовавшие в деле, не имеют права обжалования, что не мешает им самостоятельно возбудить дело.
Исковому производству известны два способа обжалования решений судов низших инстанций – отзыв и апелляция. Применимы ли оба способа к конкурсному производству, в частности, возможна ли подача отзыва на заочное определение о признании лица несостоятельным?
Некоторые законодательства действительно допускают подобное средство обжалования в том случае, когда определение было постановлено в отсутствие должника[25]. Юриспруденция признала для него эту возможность только тогда, если объявление несостоятельности было сделано не по заявлению самого должника.
В отношении русского права мы не можем допустить отзыва как средства обжалования. Не можем этого сделать потому, что для окружных судов закон взял на себя заботу указать возможные средства обжалования вообще всех судебных решений и частных определений, а именно: апелляции и частные жалобы[26].
Тем самым закон исключает неупомянутый способ – отзыв. Что же касается коммерческих судов, то торговому судопроизводству вообще не известен отзыв на заочные решения.
Таким образом, остается одно средство – апелляция, приносимая по определениям, постановленным в окружных судах – судебным палатам, а по определениям, состоявшимся в судах коммерческих, – в Правительствующий Сенат. Сама подача жалоб производится, как и в исковом производстве, непосредственно тем судам, в которых постановлено было определение[27].
Затем срок принесения апелляционной жалобы на судебное определение о признании несостоятельности – месячный как для окружных, так и коммерческих судов[28], а если мы отвергнем за этим определением силу судебного решения, то срок этот понизится для коммерческих судов до восьми дней, для окружных судов – до двух недель.
Течение данного срока на обжалование исчисляется со дня появления последней публикации в Сенатских Объявлениях[29]. В общих судах, где апелляционные жалобы подлежат судебным пошлинам, жалобы по делам о несостоятельности взысканию таковых не подлежат[30].
В отношении коммерческих судов замечается только та особенность, что требуется для сохранения права на подачу апелляционной жалобы еще заявление неудовольствия в течение 3 дней со времени объявления определения[31].
Апелляционная инстанция может или подтвердить определение суда, или дать противоположное решение, рассмотрев признаки несостоятельности и заявленные претензии.
Затем судебная палата обязана постановить самостоятельное определение о несостоятельности[32], тогда как Правительствующий Сенат препровождает дело обратно в коммерческий суд для нового рассмотрения дела.
Впрочем и судебная палата может препроводить дело обратно, если заявление или просьба о признании несостоятельности были отвергнуты судом по основаниям формальным, напр., по неподсудности[33].
Ограничивается ли этим способом возможность обжалования судебного определения о признании несостоятельности или оно может быть обжаловано путем кассационным? Французское законодательство, указывая те случаи, в которых не допускается кассационная жалоба по делам конкурсным, тем самым допускает кассацию определений суда о признании несостоятельности[34].
В самом деле, если задача кассационного учреждения – охранение закона в судопроизводстве, установление правильного его смысла и единообразного применения, почему бы конкурсное производство было изъято из этого порядка?
Гражданский Кассационный Департамент, исходя из того воззрения, что “кассационные жалобы не могут быть приносимы лишь на те частные определения, которыми разрешается какой-либо процессуальный вопрос и за которыми следует решение по существу или вообще окончательное постановление суда”, признал возможность кассационной жалобы на постановление палаты, вызванное апелляцией на определение суда о признании несостоятельности[35].
II. Лишение судебного определения силы вследствие удовлетворения кредиторов. Рассматривая определения суда о признании несостоятельности как частные определения, наша практика высказывается за полную свободу для суда изменять одно определение за другим.
Следует высказаться против такой безусловной свободы. Действительно, взгляд практики верен в том отношении, что если суд впоследствии усмотрит отсутствие признаков несостоятельности, признанной судебным определением, или, напротив, убедится в наличности признаков, которые прежде не существовали – суд вправе изменить свое определение.
Но практика пытается расширить эту свободу. “Нет законного повода, – говорит Сенат в одном из своих решений, – лишать суд права изменить, вследствие изменившихся обстоятельств дела, свое определение о признании известного лица несостоятельным.
Так, например, если во время производства дела о несостоятельности должник уплатит все поступившие на него долговые претензии, то, естественно, в таком случае не может уже продолжаться дело о его несостоятельности, а определение об объявлении его несостоятельным может быть отменено самим судом, постановившим это определение”[36].
Такой взгляд следует признать неправильным, как не соответствующий основной цели конкурсного производства – дать наиболее равное удовлетворение всем кредиторам и предупредить возможность удовлетворения одних кредиторов в ущерб другим.
“Что оправдывает предположение, что должник действительно удовлетворил всех кредиторов? Несостоятельный, удовлетворив наличных кредиторов, сохранил бы управление своим имуществом в ущерб тех кредиторов, которые не были еще, быть может, предупреждены и которые не успели еще предъявить своих требований.
Не идем ли мы в этом случае прямо вразрез с основной целью, какую имел законодатель, создавая конкурсное производство? Нередко смысл закона будет нарушен еще более явно.
Если кредиторы молчат, так это не потому, что они получили должное им, но потому, что они согласились на отсрочки или отступились от полного удовлетворения, получив только часть своего требования, а между тем эта часть может быть неодинаковой для каждого из них[37]. Разве это не представляет злоупотреблений, какие закон имел в виду предупредить, подчиняя мировые сделки известным, установленным правилам”[38].
Полная основательность приведенного мнения подтверждается авторитетом лучших исследователей конкурсного права[39], отвергающих возможность лишить судебное определение силы вследствие частной сделки должника с кредиторами.
В последнее время Сенат, который допускал свободное изменение судом своих определений о признании несостоятельности, перешел на противоположную сторону с той же крайностью.
Сенат высказался, что определения коммерческого суда по вопросам об объявлении несостоятельности или отказе в том, касаясь существа дела, не могут быть отменяемы по вновь открывавшимся обстоятельствам[40].
Этим разъяснением преграждается возможность для суда, объявившего должника несостоятельным, прекратить конкурсное производство вследствие того, что должник докажет уменьшение суммы требований.
III. Сила определения, постановленного иностранным судом. Современные европейские государства стоят на такой степени правового развития, что не имеют никакого основания высказывать друг другу недоверие в разрешении спорных гражданских правоотношений.
Напротив, при усиленном международном обмене и общении, возрастающем с каждым годом, все более обнаруживается необходимость взаимного доверия к отправлению правосудия и к равному охранению интересов всех лиц, какого бы государства гражданами они ни состояли.
К сожалению, законодательной политикой и судебной практикой современных цивилизованных государств слишком сильно руководит узкий патриотизм, не допускающий малейшего влияния иностранной власти в пределах отечества.
Такое недоверие друг к другу обнаруживается в отношении взаимного признания судебных определений об объявлении несостоятельности[41]. Посмотрим отношение важнейших государств к занимающему нас вопросу.
Законодательством, содержащим наиболее полные указания на силу определений иностранных судов, является германское, но следует признать, что отношение его к иностранным судам скорее отрицательное, чем положительное.
Постановлением, в силу которого допускается на общем основании взыскание с имущества должника, объявленного в другом государстве несостоятельным, если таковое находится в пределах империи[42], германское законодательство совершенно парализует силу иностранного судебного определения.
Главное значение судебного объявления несостоятельности заключается в том, что оно захватывает все имущество должника, где бы такое ни находилось (Universalitäts princip). Германское законодательство допускает далее в некоторых случаях открытие конкурсного производства над имуществом должника, неподсудного германским судам, и несмотря на то, что он уже объявлен несостоятельным в другой стране.
Такой случай представляется, когда должник имеет в пределах Германской империи торговое или промышленное предприятие или владеет имением с жилыми и хозяйственными строениями[43].
Конечно, в этом случае законодатель имел в виду трудность положения отечественных верителей, которые оказывали кредит предприятию или имению и которые принуждены были бы обращаться за удовлетворением в иностранные суды.
Такое охранение интересов своих граждан не согласуется с началами взаимности между судами разных государств и притом ввиду реторсии оно не ограждает достаточно интересы граждан, когда вне пределов государства находится имущество, на которое не может распространиться сила определения, постановленного германским судом.
Выставляя общим началом непризнание силы за определением несостоятельности, постановленным в иностранном государстве, германское законодательство допускает, однако, изъятия, которые могут быть установлены имперским канцлером с согласия союзного совета империи[44], очевидно, на основании трактата.
Французское законодательство не предусматривает настоящего вопроса, но французская судебная практика и научная юриспруденция высказываются довольно единогласно в отрицательном смысле относительно признания силы за иностранными определениями об объявлении несостоятельности[45].
Выводом из такого положения является, что должник, объявленный за границей несостоятельным, не лишается во Франции права распоряжения своим имуществом; кредиторы имеют право обращать на него взыскание в общем порядке, а не в конкурсном; несостоятельный не подвергается лишению никаких личных прав, которое обыкновенно соединяется с объявлением несостоятельности.
В отношении русского права вопрос представляется затруднительным ввиду отсутствия точного постановления. Наша практика неминуемо наталкивается на многие затруднения, что в конце концов мешает даже выяснить взгляд практики.
Прежде всего в нашем законодательстве существуют только правила относительно силы иностранных судебных решений по делам исковым. Могут ли они быть распространены на определения о признании несостоятельности? Если да, то имеет ли определение иностранного суда силу само по себе или с утверждения и по публикации русским судом?
Гражданский кассационный департамент, исходя из того взгляда, что определения о признании несостоятельности представляются не решениями, а частными определениями, не находит возможным распространить на них действие постановлений ст. 1273-1281 устава гражданского судопроизводства, как регулирующих силу лишь судебных решений[46].
Таким образом, Сенат приходит к заключению о полной невозможности приведения в России в исполнение определения иностранного суда о признании несостоятельности.
Однако если на русской почве вопрос о юридической природе определения о признании несостоятельности представляется спорным, это еще не значит, чтобы он являлся таким везде. Именно во Франции, Бельгии, Италии определения об объявлении лица несостоятельным составляют только особую форму вообще jugements, sentenze.
Если право тех стран признает их за решения, почему мы должны отвергать за ними этот характер и не распространять на них действие правил, установленных для решений иностранных судов?
Но если мы признаем такой характер, возникает другой вопрос, обязательны ли определения всех вообще иностранных судов или только тех, с которыми заключены трактаты и договоры о взаимном признании судебных решений? Следует признать, что прямой смысл ст. 1273 и историческое ее происхождение[47] заставляют склониться ко второму взгляду.
Таким образом, как судебные решения в тесном значении, так и определения о признании несостоятельности тех иностранных судов, с государствами которых не заключено особого договора, не могут иметь силы в России[48].
Определение о признании несостоятельности, постановленное судом страны, с которой заключен Россией специальный трактат, может иметь силу в нашем отечестве только под условием разрешения со стороны русского суда[49].
Если в отношении решений, постановленных в исковом производстве, подобное разрешение имеет целью придать иностранному решению больший авторитет, то относительно определения о признании несостоятельности эта формальность составляет весьма важное, существенное условие.
Но таким условием разрешение станет в том случае, если оно соединено будет с публикацией о несостоятельности, производимой от имени русского суда в общем порядке. В самом деле, как допустить без этого условия обязательность определения иностранного суда для русских кредиторов, когда иностранные кредиторы в своей стране пользуются выгодами сделанной публикации.
Французский подданный, Шарль Барро, объявленный коммерческим судом сенского департамента несостоятельным, бежал в Россию и здесь совершал сделки с русскими гражданами. Можно ли утверждать, что для них имеет силу определение французского суда с момента его постановления?
Не будет ли это несправедливостью по отношению к русским гражданам? Поэтому нам кажется более правильным признать обязательность определения с момента его утверждения русским судом и оглашения посредством публикаций.
Если в России находится имущество, принадлежащее должнику, объявленному несостоятельным в другой стране, оно подлежит взысканию на общем основании до публикации со стороны русского суда.
Судебные места, при рассмотрении предъявленной о том просьбы, не входят в обсуждение существа несостоятельности[50], т.е. наличности ее признака – прекращения платежей. Они рассматривают ее только с формальной стороны. Вызов должника совершенно неуместен, если при просьбе будет удостоверение о нахождении его за границей.
Если должнику, над имуществом которого в иностранном государстве открыто конкурсное производство, в пределах России принадлежит какое-либо имущество, то над последним может быть открыто самостоятельное конкурсное производство до предъявления указанной просьбы.
До этого времени суд не обязан знать о состоявшемся определении, а потому и нет никакого препятствия к открытию конкурса. Но с момента предъявления просьбы суду, объявляющему о производстве, открытом за границей, было бы неудобно объявлять от себя об открытии нового конкурса.
Все эти шаткие положения как иностранного, так и нашего права обнаруживают еще недостаточную развитость международного правового общения.
[1] Уст. судопр. торг., ст. 409.
[2] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1880, № 154.
[3] Уст. гражд. судопр., ст. 1222.
[4] Герм. конк. устав, § 99; венг. кон. устав, § 87.
[5] Франц. торг. улож. § 461; итал. торг. улож. § 914.
[6] Андреев, Практика по делам о несостоятельности (Ж. Гр. и Уг. Пр. 1877); Реш. 4 Деп. Прав. Сен. 1886, № 1153.
[7] Швейц. закон. 1889, § 167.
[8] Ст. 18 прил. III, к ст. 1400 устава гражд. судопроизводства.
[9] Уст. гражд. суд., ст. 705.
[10] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1871, № 754, 1881, № 81.
[11] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1876, № 520; 1883, № 93.
[12] Того же взгляда держится г. Маттель, Правила производства дел о несостоятельности (Ж. Гр. и Уг. Пр. 1884, № 10, стр. 95–101), присоединяясь к мнению Сената и не выставляя собственных мотивов.
[13] Ст. 15 прил. III, к ст. 1400 уст. гр. суд.
[14] Реш. 4 Деп. Прав. Сен. 1877, № 103; 1891, № 1281; 1894, № 310.
[15] Уст. торг. судопр., ст. 409.
[16] Уст. торг. судопр., ст. 420.
[17] Уст. торг. судопр., ст. 410.
[18] Esnault, Traité des faillites: «Ce jugement serait done nul, s’il n’ avait pas été prononcé publiquement dans l’audience».
[19] Уст. торг. судопр., ст. 413.
[20] Уст. торг. судопр., ст. 414.
[21] Уст. торг. судопр., ст. 416.
[22] Уст. торг. судопр., ст. 415.
[23] Уст. торг. судопр., ст. 422.
[24] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1874; № 181; реш. 4 Деп. Прав. Сен.; 1884, № 261 и 1911; 1886, № 989, 2252, 1887, № 140, 141, 142, 954; того же взгляда Тур, Германский конкурсный устав, IV, ст. 39. Ограничения взгляда у Исаченко, Русское гражданское судопроизводство, т. II, стр. 443.
[25] Франц. торг. улож., § 580; бельг. торг. улож., § 473; итал. торг. улож., § 693.
[26] Ст. 18 прил. III к ст. 1400 уст. гражд. судопроизводства.
[27] Уст. гражд. судопроизводства, ст. 744; устав торг. судопроизводства, ст. 301.
[28] Устав гражд. судопроизводства, прил. III к ст. 1400, ст. 18; устав торг. судопроизводства, ст. 302.
[29] Реш. 4 Деп. Прав. Сен. 1894, № 1310.
[30] Ст. 18 прил. III к ст. 1400 уст. гражд. судопр.
[31] Устав торг. судопр., ст. 300. Если признать взгляд Сената, который считает заявление неудовольствия только условием приостановления исполнения решения, а не условием сохранения права подачи апелляционной жалобы (1880, № 427 и др.), то тогда, согласно также взгляду Сената, не допускающего приостановления исполнения по конкурсным делам, заявление потеряет всякое значение, хотя оно прямо указано законом.
[32] Устав гражд. судопроизводства, ст. 772.
[33] Малышев, Курс гражданского судопроизводства, II, стр. 256–257; Анненков, Опыт комментария, IV, стр. 452 (I изд.).
[34] Франц. торг. улож. § 583; ср. Lyon-Caen и Renault, Traité de droit commercial, т. VII, 1897, стр. 107.
[35] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1872, № 1137; 1876, № 520.
[36] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1876, № 520.
[37] Должник, пользуясь знанием характера своих кредиторов, настойчивостью одних и деликатностью других, может предложить каждому иные условия: одного удовлетворить сполна, другого – 75%, а иного – 50%.
[38] Lyon-Caen и Renault, Traité de droit commercial, VII, стр. 128.
[39] Endemann, Das deutsche Konkursverfahren, стр. 96; Esnault, Traité des faillites, стр. 147–148; Bédarride, Traité des faillites, III, стр. 242–243.
[40] Реш. Суд. Деп. Прав. Сен. 1902, № 684.
[41] См.: Piggot, The international recognition of bankruptcy (Law magazin, 1884, november); Jitta, La codification du droit international en rapport de la faillite, 1896. Новейшая работа по истории международного конкурсного права. Meili, Die geschichtliche Entwickelung des internationalen Konkursrechts, 1908.
[42] Герм. конк. устав, § 237.
[43] Герм. конк. устав, § 238, п. 1 и 2.
[44] Герм. конк. устав, § 237, п. 2.
[45] Massé, Le droit commercial, т. II, стр. 78–81; Lyon-Caen и Renault, Précis de droit commercial, II, стр. 928–932; Laurent, Principes de droit civil, XX, § 4; Travers, La faillite et la liquidation judiciaire dans les rapports internationaux, 1894, стр. 187; Thaller, Des faillites en droit comparé, т. II, стр. 363.
[46] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1881, № 32; по д. Шарля Барро. Того же взгляда Анненков, Опыт комментария, V, стр. 703 (1 изд.).
[47] Энгельман, Об исполнении иностранных судебных решений (Ж. Гр. и Уг. Права 1884, № 1, стр. 75).
[48] Ст. 1274 уст. гражд. судопроизводства.
[49] Реш. Гражд. Кас. Деп. 1907, № 3.
[50] Уст. гражд. судопроизводства, ст. 1279.
