Между отдельными юридическими лицами в особенности обращает на себя внимание казна – государство – как субъект имущественных прав. Нуждаясь во множестве вещей для удовлетворения своих разнообразных потребностей, государство, совокупность граждан, по необходимости одаряется имущественными правами и, таким образом, является в юридическом быту субъектом гражданского права и в этом качестве называется казной[1].
Но не только по необходимости казна должна быть признана субъектом прав наравне с прочими гражданами; она должна быть признана субъектом привилегированным, т. е. ей должны быть предоставлены преимущественные права в сравнении с отдельными гражданами, потому что каждый отдельный гражданин должен жертвовать личными интересами для общего блага и только те привилегии несправедливы и ненавистны, которые даются одним гражданам перед другими, а не те, которые установлены для общественной пользы.
Во многих законодательствах действительно встречаются разные привилегии в пользу казны; совокупность этих привилегий известна под именем jus fisci. Но по отношению к нашему законодательству нельзя сказать, чтобы казна пользовалась какими-либо резкими преимуществами, а большей частью она пользуется теми же правами, какие принадлежат казне по праву собственности: обширные пространства государственной территории составляют собственность казны, ей принадлежат разные здания, множество различных предметов из имущества движимого, и она распоряжается всем этим наравне с частными лицами: приобретает и отчуждает свои имущества тем же порядком, теми же способами, как и частные лица.
Казна вступает в самые разнообразные обязательства, ведущие к приобретению имуществ, но при этом не пользуется никакими привилегиями: есть в законодательстве некоторые особенности относительно обязательств, заключаемых казной, но особенности эти не представляются привилегиями, не представляют казне какие-либо исключительные права, а определяют или юридические отношения казны с другими лицами, или образ действий и пределы власти тех лиц и учреждений, которые представляют государство в его имущественных отношениях[2].
Только немногие преимущества предоставлены казне. Так, при конкурсе кредиторов казна по некоторым требованиям удовлетворяется преимущественно перед другими лицами. Но и в этом случае казна не имеет исключительного преимущества, а разделяет его с некоторыми другими лицами, так что при недостатке имущества и по этим требованиям казна удовлетворяется по соразмерности[3].
Некоторые выгоды, по-видимому, предоставлены казне в судопроизводственном отношении. Например, она не платит гербовых, судебных и канцелярских пошлин[4]; по делам против казны не допускается обеспечение исков, предварительное исполнение[5] и т. п. Словом, казна по нашему законодательству пользуется лишь очень немногими отдельными привилегиями, вообще же ей принадлежат имущественные права наравне с частными лицами[6].
Как и каждое другое юридическое лицо, казна действует через представителя. Ближайшим и верховным представителем казны является государь. Но присутственные места и должностные лица суть также представители казны, и можно сказать, что всякое присутственное место есть представитель казны, так как нет ни одного присутственного места, которое не распоряжалось бы каким-либо казенным имуществом.
Хотя преимущественно делами казны заведуют Министерство финансов и Министерство земледелия и государственных имуществ, а потому и учреждения этих министерств по преимуществу считаются представителями казны.
Каким образом действуют представители казны – это определяется положительным законодательством. Большей частью деятельность представителей казны основана на коллегиальном начале, только отдельные должностные лица действуют бюрократически.
Но нередко высказывается мнение, что различные присутственные места суть также юридические лица; высказывается даже мнение, что в каждом должностном лице важно отличать физическую личность от юридической, что должность есть также юридическое лицо, а чиновник, служащий – представитель, орган этого лица.
Однако такое воззрение нельзя считать справедливым: все присутственные места и все должностные лица действуют именем государства, служат его органами, и потому нельзя признать их самостоятельными юридическими лицами, а личность их сводится к личности обширного союза – государства.
Только такие учреждения, такие совокупности лиц и вообще такие понятия, одаренные правами, которые существуют независимо от государства, хотя и с его разрешения, могут считаться юридическими лицами. А присутственные места исходят от государства и исполняют те или другие его задачи.
Вообще следует сказать, что понятие о юридической личности чрезвычайно щедро используется в юридическом быту, без особой в том потребности. Если юридические лица составляют в юридическом быту явление исключительное, то не следует размножать их искусственно. Лучше довольствоваться такими юридическими лицами, которые необходимо должны быть признаны самостоятельными, без которых не могут быть объяснены юридические явления.
[1] Не все писатели, однако, признают казной государство, а некоторые говорят, что само имущество, принадлежащее государству, олицетворяется и вот оно-то называется казной. Это понятие довольно сподручно, близко в нашем быту каждому, потому что казной нередко называем мы деньги, принадлежащие не только государству, но и частным лицам.
Но такое представление неверно; положим, что действительно олицетворяется имущество, принадлежащее государству, и оно называется казной; но имущество принадлежит государству; значит, государство имеет право на имущество, так как под принадлежностью в области права всегда разумеется, что существо, которому принадлежит что-либо, имеет на то право, а не одно фактическое отношение; значит, государство признается лицом, потому что все, что имеет права, признается лицом.
Итак, представляются два юридических лица: имущество государства и само государство, из которых одно составляет собственность другого. Но это явное противоречие: лицо тем и разнится от вещи, что имеет самостоятельное бытие, тогда как принадлежность в собственность поглощает личность.
Но не следует смешивать казну с государством в других отношениях, как это делается иногда: государство не только субъект имущественных прав, но ему принадлежат и другие права. Например, государство занимается воспитанием юношества: эта деятельность и права, связанные с ней, не имеют ничего общего с деятельностью казны.
Или: государство призревает бедных, помогает больным, вступает в сношения с другими государствами, производит суд и расправу – все это отношения иного рода, чем отношения имущественные. Правда, и в этих отношениях имущественные права играют важную роль, но все же эти отношения, отличные от отношений имущественных, имеют особую природу и особый характер, и дело науки – отделить разнородные отношения друг от друга.
[2] Таковы, например, определения законодательства о залоге имуществ по договорам частных лиц с казной. См.: Свод законов Российской империи, т. X, ч. 1 (Пол. подр.).
[3] У. с. т., cт. 599, 600.
[4] У. г. с., cт. 879. Но относительно платежей, от которых изъята казна, должно сказать, что это изъятие нельзя считать привилегией, оно составляет естественный вывод из того, что другие лица производят эти платежи казне; следовательно, если бы не было этой видимости привилегии казны, то пришлось бы беспрестанно передавать деньги из одного казначейства в другое, потребовалась бы излишняя переписка, еще более осложнилась бы отчетность.
[5] Ст. 1291.
[6] Вообще заметим, что понятие о казенном интересе не имеет юридического характера: в нем нет содержания права. Интерес и право – понятия разнородные: интерес – понятие экономическое и может проявиться лишь в том, чтобы как можно выгоднее приобрести для казны какое-либо имущество, как можно выгоднее продать казенное имущество, как можно более извлечь для казны пользы из ее имущества, не упустить какого-либо требования казны на других лицах; но этот интерес казны не имеет никакого влияния на юридические отношения, в которые вступает казна: в сущности, ее юридические отношения совершенно те же, как и отношения других лиц, разве представится тот особенный случай, что законодательство предоставляет казне какие-либо исключительные права; но таких случаев, повторяем, в нашем законодательстве очень немного.
