В патриархальной семье под родительской властью разумеется власть отцовская. Римское право знает власть отца (patria potestas), а не родительскую. Строй древнегерманской семьи, по духу своему подходивший к строю семьи римской, тоже на первый план ставит отцовскую власть. Последовавшее затем восприятие римского права народами Запада способствовало усвоению ими взгляда на родительскую власть как на отцовскую.
Некоторые немецкие кодексы и доселе остались под влиянием этой римской точки зрения, другие – напротив, освободились от нее и узаконивают родительскую власть, а не отцовскую только. Так, общему немецкому праву, а равно Прусскому и Саксонскому уложениям, неизвестна власть матери, соответствующая власти отца. Эти законодательства предоставляют матери после смерти отца лишь некоторые права. В праве на воспитание дитяти ей дается только некоторое участие. Забота о воспитании и об имуществе его переходит к опекуну.
Напротив, австрийскому праву известна родительская власть, дающая обоим родителям право руководить детьми, применять по отношению к ним дисциплинарные меры, требовать детей от других (§§ 139, 143-145). Впрочем, при разногласии между супругами преимущественный голос принадлежит мужу (§§ 91, 92). Но, параллельно с родительской властью, существует и отцовская, напоминающая, однако, более немецкое “mundium”, чем римскую patria potestas. Эта власть заключается в праве отца давать согласие на брак или отказывать в нем (§ 49), в праве избрать род воспитания дитяти и в связи с ним род жизни (§ 148), в праве управлять детским имуществом (§ 149).
По Французскому и Итальянскому кодексам власть принадлежит обоим родителям, но во время брака пользуется ею отец. Мать проявляет власть во время отсутствия мужа и полностью она ей принадлежит во вдовстве. Мать ограничена также в праве применения дисциплинарных мер по отношению к дитяти, о чем была речь выше (Франц. код., ст. 371, 373 и сл.; Итал., ст. 220 и сл.).
Составители Общегерманского уложения при решении этого вопроса отправлялись от следующих соображений. Раз за женщиной признана полная гражданская правоспособность, то отпадает всякая внутренняя причина для устранения ее от юридической деятельности там, где она призывается к такой деятельности по естественным условиям.
После смерти отца матери по самой природе должна быть предоставлена и соответствующая власть. Опыт других законодательств показывает, что такая власть может быть с пользой предоставлена матери. Для исключительных случаев, в виде предосторожности, уложение назначает матери советника. Родительская власть матери ведет к существенному упрощению отношений, предохраняя внутреннюю жизнь семьи от чрезмерного вторжения в нее опекунского суда.
По Общегерманскому уложению родительская власть принадлежит матери: 1) в случае смерти отца или объявления его умершим; 2) в случае утраты им прав родительской власти и прекращения брака (§ 1648).
Если брак не прекратился, но отец не может в силу закона проявлять родительской власти (как в случае совершения им преступления против дитяти, § 1680), то дитяти назначается опекун, дабы не нарушать семейного мира разногласием между супругами (§ 1698).
Но если существует только фактическая причина, препятствующая отцу осуществлять родительскую власть или когда действие этой власти временно приостановлено, то в силу того, что такая власть принадлежит обоим родителям, ее в течение брака осуществляет мать, за исключением права пользования детским имуществом (§ 1685).
Но полностью принадлежит матери родительская власть в том случае, если отец утратил права этой власти и вместе с тем брак прекращен (§ 1684).
Пока жив отец, он осуществляет родительскую власть: матери принадлежит побочная власть по призору над дитятей (§ 1634).
На родительскую власть матери распространяются постановления о родительской власти отца. В случае вступления матери во второй брак она лишается родительской власти, сохраняя право и обязанность заботиться о личности дитяти (§ 1697). Мотив лишения власти в этом случае: возможное неблагоприятное влияние на мать со стороны отчима.
Для того чтобы предохранить мать от опасностей по управлению имением, а также, чтобы лучше сберечь интересы дитяти, матери (по примеру Французского кодекса) уложение назначает в помощь советника: если отец это предписал в распоряжении на случай смерти, если мать сама об этом ходатайствовала, если суд опекунский признает это необходимым вследствие сложности и трудности управления имением или вследствие причин, заключающихся в личности матери и угрожающих личному благу дитяти (§ 1687).
Советник может быть назначен для всех действий или только некоторых согласно распоряжению отца. Советник в этих пределах должен помогать матери, контролировать ее и обязан всякий раз, когда участие опекунского суда предписано законом, доносить ему об этом. Его согласие необходимо во всех тех сделках, в которых опекун нуждается в согласии опекунского суда или опекуна-блюстителя. На него может быть также перенесено все или в части управление детским имением (§§ 1688-1693).
Если советник не назначен отцом, то опекунский суд может во всякое время его удалить или заменить. Обязанность советника прекращается с прекращением опеки и с приостановлением действия власти матери (§§ 1694, 1695)[1].
По Швейцарскому уложению в течение брака родители осуществляют родительскую власть сообща. При разногласии родителей решает воля отца. В случае смерти одного из супругов родительская власть принадлежит пережившему, а в случае развода – тому, кто будет указан судом (274). В случае вступления отца или матери во второй брак к детям, находящимся под родительской властью, если того требуют обстоятельства, должен быть назначен опекун (ст. 286).
Что касается нашего права, то хотя нам и неизвестна была отцовская власть в смысле римском, однако, как мы уже упоминали, полное равноправие родителей в старое время едва ли было возможно. Действующий закон везде говорит о родительской власти (Зак. гражд., ст. 164-195, 227-231) и, по-видимому, ставит в совершенно одинаковое положение отца и мать. (Только опекунские права над имуществом, дошедшим в собственность малолетним детям, принадлежат одному отцу. Зак. гражд., ст. 226).
Однако же вместе с тем оно подчиняет мать, как жену, авторитету мужа (ст. 107), который считается “главой семейства” и по отношению к которому жена обязана “пребывать в неограниченном послушании”. При таком взгляде закона на мужнюю власть и при признании за отцом главенства в семье, бесспорно, последнему принадлежит решительный голос в вопросах о руководстве детьми.
В этом случае наш закон напоминает закон французский: во время брака отец один пользуется правами родительской власти (Code Civ., ст. 373). Однако же пользование правами должно быть в соответствии с исполнением обязанностей. Если судом будет признано, что отец своих обязанностей не выполняет: не дает детям пропитания и воспитания (ст. 172), имея к тому возможность, а заботится о детях мать (содержит их и воспитывает), или что отец пагубно влияет на нравственность детей (ст. 172 и 173), то суд, в особенности при раздельной жизни супругов, может предоставить руководство воспитанием детей матери (См. Кас. реш. 1890 г. N 18).
По смерти отца все права родительской власти принадлежат исключительно матери (ст. 164 и сл.). Ей же принадлежат и опекунские права над детьми по смерти мужа (ст. 229), и притом ей одной, если завещанием в помощь ей не назначено другого опекуна (ст. 230). Только по законам Черниговской и Полтавской губ. в помощь матери-опекунше назначается соопекун из родственников малолетнего или из посторонних лиц (ст. 232).
Если бросить ретроспективный взгляд на общий ход развития отношений между родителями и детьми, то он представляется в таком виде. Вначале отношения эти сосредоточиваются около власти отца, столь же обширной, сколь и суровой. Таким характером запечатлена власть у древних классических народов – римлян и греков. Отец семейства совмещал функции жреца, магистрата и судьи.
Индивидуальность подвластного терялась в безграничной власти домовладыки: ни возраст, ни общественное положение и достоинство не влияли на юридическую широту этой власти, вмещающую в себе право убивать или выбрасывать новорожденных детей, право продажи своих детей, право применять по отношению к ним самые строгие исправительные меры и даже право лишения жизни.
Эта суровая власть в действительной жизни смягчалась: глубоким чувством долга и права, которое воодушевляло римского гражданина (и этим объясняется, почему государство находило возможным так долго удерживать домашний суд), влиянием совета родичей и друзей и воздействием цензоров. С ослаблением старых нравов и с падением общественной нравственности и с возраставшим злоупотреблением отцовской властью власть государственная пришла к сознанию необходимости более деятельного вмешательства в семейные отношения, обыкновенный суд постепенно заменил собою judicium domesticum, и в императорский период постепенно исчезли все жестокие проявления отцовской власти: право на жизнь, тяжкие наказания, право продажи.
У древних греков отцовская власть в общем была подобна римской patria potestas: та же полнота и та же суровость – экспозиция новорожденных, право продажи детей, право лишать их жизни. Но, в отличие от римского права, аттическое право гораздо раньше и скорее освободилось от этих некультурных особенностей древнего права: так, весьма рано отцовская власть перестает быть постоянной, ограничиваясь временем несовершеннолетия детей; в связи с этим государство начинает смотреть на достигших совершеннолетия детей не столько как на членов семьи, сколько как на граждан.
Несколько причин способствовало установлению такого отличия от римского воззрения на отцовскую власть. Во-первых, экономическая: римляне были народом, главным образом, земледельческим. Это способствует укоренению патриархального строя и концентрации семьи. Афиняне – народ торговый. Это занятие, естественно, влечет за собой некоторое разъединение членов семьи и требует их известной самостоятельности. Другая причина – политическая: Римское государство долго не вмешивалось во внутренний строй семьи, напротив, в Афинском государстве такое вмешательство замечается сравнительно раньше (через фратрию).
В-третьих, дух публичного и частного подлежал свободной критике философов, причем у Аристотеля мы находим взгляд, что отцовская власть “вполне царская”, что она в основе своей имеет возраст и чувство привязанности. Все это вместе привело к тому, что в Афинах уже в V в. до Р. Х. усвоены были относительно отцовской власти те принципы, которые в Риме получили силу только в императорский период и даже позже (Beauchet. Т. II Р. 74 et. suiv.).
У древних германцев отцовская власть отличалась такой же суровостью, как у римлян, и давала отцу такие же широкие права – право продажи детей (особенно в нужде), право исправления самыми строгими мерами и даже право жизни и смерти. Эта власть не отличалась только такой продолжительностью: если сын покидал отцовский дом и устраивался экономически самостоятельно, он выходил из-под власти отца. Вообще безграничная власть домовладыки встретила на своем пути другую, не желавшую тоже знать границ, власть королевскую, и должна была под влиянием последней ослабить и смягчиться (P. Viollet. Prйcis de Phistoire du droit franзais. Paris 1886. Р. 412 et suiv.).
Семья у новых народов не могла быть продолжательницей древнеримской семьи, будучи союзом, построенным на единстве крови, а не на общности власти. Власть отцовская не только теряет постепенно атрибуты жестокости, но из отцовской становится родительской, хотя и с преобладанием авторитета отца. В этой власти на первый план ставятся интересы не отца, а детей, она перестает быть пожизненной, а в проявлении своем имеет характер не столько власти, сколько покровительства, защиты и попечения. Государство, имея в виду, что в семье воспитываются будущие граждане, решительнее, чем прежде, проникает со своими нормами и в область семейных отношений, и сохраняя и поддерживая родительский авторитет, в то же время принимает меры на случай злоупотреблять им.
[1] Barre E. Burgerliches Gesetzbuch und Code Civil. 2-te Aufl. С. 230, 231; Endemann. Einfuhrung in das Studium d. Burgerlichen Gesetzbuches. III-V Aufl. II B. § 204; Denkschrift zum Entwurfe eines burgerlichen Gesetzbuches. II. B. С. 341-346.
