Действующее бракоразводное процессуальное право, как и материальное, не только в существе своем, но и во многих отдельных постановлениях есть продукт предшествовавшего периода. Устав Духовных Консисторий, в котором содержится действующей бракоразводный процесс, в большинстве случаев только свел и редактировал правила, прежде изданные законодательным путем и выработанные духовно-судебной практикой. Основные начала и особенности действующего бракоразводного процесса следующие:
1) Этот процесс не чисто судебного характера. В нем перемешаны функции судебные с административными. Так, всякое решение консистории (которая сама представляет собой не только судебную, но и правительственную инстанцию) может быть изменено, отменено и даже совсем заменено новым – административной властью епархиального архиерея. Последняя инстанция по бракоразводным делам – Синод есть учреждение не по названию только (“Правительствующий”), но и по существу настолько же, если не более, правительственное, насколько и судебное. При пересмотре решений консисторией и резолюции архиереев он действует одновременно и в роли высшего административного, и в роли судебного органа.
2) Консисторский процесс смешанного характера – обвинительного и следственного. Хотя инициатива бракоразводного дела и принадлежит заинтересованной стороне, но в дальнейшем движении процесса (по крайней мере, в некоторых видах его) суд пользуется мерами следственными: сам ех officio собирает доказательства, сносится для этого с подлежащими учреждениями, назначает увещевание супругам, переносит дело на ревизию в высшую инстанцию. Элемент обвинительный сохранился, как остаток некогда действовавшей “формы суда”; элемент следственный – результат позднейшей бракоразводной практики и законодательства.
3) Настоящий процесс по бракоразводным делам, главным образом, письменный; устное состязание сторон хотя и допускается (при производстве дел о разводе по искам супругов, т. е. по прелюбодеянию и неспособности), но с обязательством заносить устные речи в протокол.
4) Консисторское производство негласное и непубличное.
5) Это процесс, построенный на формальной теории доказательств, т. е. на той теории, которая ставит выше вероятность истины, при наличии известных условий, чем действительное убеждение судьи в существовании или отсутствии спорного факта.
Обращаемся теперь к отдельным правилам этого процесса, и прежде всего к постановлениям, касающимся органов процесса. – Первая инстанция есть епархиальная духовная консистория, подчиненная епархиальному архиерею (Уст. Дух. Конс., ст. 1).
Расторжение браков смешанных – православного с инославной, или браков лиц инославного исповедания, но повенчанных православными священниками, или лиц, присоединившихся впоследствии к православной церкви, подлежат компетенции судов духовных православной церкви (т. XVI, ч. II Зак. Суд. гражд., изд. 1892 г., ст. 454; т. X, ч. I, ст. 73, 65; Уст. Дух. Конс., ст. 237; Цирк. Ук. Св. Синода 15 июня 1887 г. N 13).
Вторая ревизионная и апелляционная инстанция есть Синод (Уст. Д., Конс., ст. 215, 235, 237). Окончательной компетенции местного епархиального начальства подлежат: “Дела о расторжении браков по присуждению одного из супругов к наказанию, влекущему за собой лишение всех прав состояния; но епархиальное начальство о всяком данном от него разрешении на вступление в брак по этой причине доносит Св. Синоду” (У. Д. К., ст. 229); 2) дела о расторжении браков по безвестному отсутствию (Высоч. пов. 10 декабря 1903 г.; Собр. Узак. и расп. прав. N 30 от 21 февраля 1904 г. и Церк. Вед. N 13-14, 1904 г., ст.127; Григоровский. С. 255).
Территориально дела между консисториями распределяются так: “Дела о расторжении браков вчиняются в тех епархиях, в которых обязанные ими супруги имеют постоянное место жительства”, причем для определения места жительства взят признак официальный (У. Д. К., ст. 224 и прим.) и нередко фиктивный – приписка вместо действительной оседлости (См. ст. 204 Уст. Гражд. Суд.).
Впрочем, постановление это находится в коллизии с Выс. ук. Прав. Сенату от 5 окт. 1906 г., в котором сказано: предоставить сельским обывателям и лицам других бывших податных сословий свободу избрания места постоянного жительства на одинаковых основаниях с лицами других сословий, признав согласно сему постоянным местом их жительства не место приписки, а место, где они по службе или занятиям, или промыслам, или недвижимому имуществу имеют оседлость либо домашнее обзаведение (п. 5). В силу этого прим. к ст. 224. Уст. Дух. Конс. надо считать потерявшим силу.
Относительно сторон общим правилом признается необходимость их личной явки: “Поверенные же допускаются не иначе, как по болезни истца или ответчика, засвидетельствованной Врачебным Отделением Губ. Правления, за отсутствием по службе или в других заслуживающих внимания обстоятельствах, и то не иначе, как по определению епархиального начальства” (ст. 241).
Приведенной статьей дается консистории возможность почти вполне устранить представительство, при желании ее, что для некоторых лиц будет равняться закрытию пути к правосудию (напр., тяжкобольным и не могущим вследствие этого прибыть в губернский город для освидетельствования[1].
Общий порядок движения бракоразводного процесса следующий. По вступлении просьбы о разводе в консисторию непосредственно или же вследствие передачи ее от архиерея дело готовится столоначальником к докладу: составляются подробные записки, выводятся справки, выписываются “приличные” законы. Дела докладываются секретарем или, под его руководством, столоначальником. Член, по части которого производится доклад, может также объяснять дело. После доклада следует обсуждение дела: “При разногласии Членов Секретарь объясняет существо дела и докладывает о законах, на которых может быть основано единогласное решение.
Таким же образом поступает он и при единогласном решении, если бы оное не согласовалось с обстоятельствами дела или законами (ст. 315)[2]. Архиерей или утверждает заключение консистории, если найдет его правильным, или же возвращает его обратно в консисторию для нового пересмотра или дополнения, если найдет его неправильным или изложение дела неполным, а самое дело недостаточно обследованным. После этого нового пересмотра архиерей, в случае несогласия с мнением консистории, полагает собственное решение. – Засим дело переходит на ревизию в Синод, если решение не принадлежит к разряду окончательных (Уст. Дух. Конс., ст. 297, 299, 303, 305, 307, 308, 313-316, 318, 319, 325, 326, 328-330, 334).
Этот порядок рассмотрения дел консисторией показывает: 1) что деятельная и главнейшая роль при изучении дела принадлежит не присутствию, а канцелярии, которая не только подготовляет фактический материал, но и юридический: подыскивает “Приличные законы”; 2) что самое постановление решения совершается под непосредственным воздействием и руководством секретаря и 3) что решения консистории имеют характер мнений, представляемых на усмотрение архиерея.
[1] Насколько ограничена роль представительства в консисторском Уставе, показывает следующая статья: “Если судоговорение произведено поверенными, то доверители должны прочитать оное и утвердить своим подписом или уполномочить на то кого-либо и о сем подать просьбу в Консисторию” (ст. 238). Спрашивается, зачем здесь новое уполномочие – тут как бы предполагается недоверие сторон к своим поверенным.
[2] “Секретарь, если представления его противу разногласных или единогласных решений не были уважены, отмечает о том в самых журналах и протоколах и подает Преосвященному рапорт, в котором излагает те объяснения, какие представлял Членам” (ст. 326).
