В древнейших памятниках Германского права, мы находим постановления об отстранении преследования некоторых преступлений, так в исландских Грагах[1] встречается определение, в силу которого право кровавой мести прекращалось, если им не пользовались в промежуток времени до первого народного собрания (allthing в тексте Gragas II.- comitia generalia).
С большею определенностью, относится к вопросу о давности закон Визиготский[2], по которому, по истечении тридцатилетнего срока, лице, похитившее незамужнюю женщину или вдову, не подлежало более преследованию. Узаконения о давности, кроме того, встречаются в капитуляриях Карла Великого и других источниках Германского права.
Все эти узаконения повлияли лишь в незначительной степени на дальнейшее развитие института, а потому и более близкое знакомство с ними не представляет особого интереса. Право каноническое, усвоив постановления Римского права, значительно расширило число преступлений, изъятых от действия давности; так оно причислило к ним дуэль и оскорбление величества.
Обращаясь к Каролине, мы не можем не обратить внимание на то, что она не содержит никаких постановлений о давности. Молчание ее, нельзя, ни в каком случае, объяснить тем, что современному ей Германскому праву, был вообще неизвестен институт давности.
Говоря о Каролине[3], мы не должны приписывать ей значения кодекса, включающего в себе все постановления, относящиеся к известной отрасли права. Наряду с этим памятником продолжали существовать, как добрые обычаи, так и многочисленные определения Римского законодательства. К числу постановлений, заимствованных общегерманским правом у права Римского относится и давность.
Против этого, быть может возразят, что давность погашающая уголовный иск, была, в Риме, тесно связана с обвинительным процессом, и что, вследствие этого трудно предположить возможность ее приложения в Германии, при господстве инквизиционного начала; но на это нельзя не заметить, что давность, в Римском праве, возникла и развилась в то время, когда начало обвинительное утратило свою первоначальную чистоту, и что, с другой стороны, судебная практика в Германии и Италии нисколько не затруднялась применять постановления римского права о давности, не смотря на то, что уголовный процесс в средние века, все более и более, окрашивался оттенком инквизиционным.
Особенности государственного строя и феодального быта средних веков повлияли на давность в том только отношении, что увеличили число преступлений, изъятых из ее действия.
Сведения, о дальнейшем развитии постановлений о давности в партикулярных немецких законодательствах, будут помещены в следующей главе.
[1] Geib, Lehrbuch des deutschen Strafrechls, 2. Band, Leipzig 1862, стр. 139. Kosllin, System des deutschen Strafrechts, Tubingen 1855, стр. 486 см. также Neues Archiv des Criminalrechts, Band X, стр. 713-715 и статью Birnbaum’a помещенную в том же архиве Band XIV стр. 190, примечание 19.
[2] Hoorebeke стр. 13, Schoch стр. 14.
[3] Geib стр. 142, Unterholzner 2. Band стр. 433, Kostlin, System стр. 486.
