Литература: Cesare Fassa, La moratoria, 1896; Vitalevi, La moratoria, 1889; Ascoli, La moratoria ed il concordato preventivo, 1896; Courtois, Traité théorique et pratique de la liquidation juridique, 1894; Lambert, Examen critique et réforme du regime de la liquidation judiciaire; considéré en lui-méme et dans ses rapports avec la faillite, 1898.
I. Системы предупреждения конкурса. Полное расстройство частного хозяйства, к которому приводит открытие над ним конкурсного производства, возбуждает стремление предотвратить эти печальные последствия, дать ему возможность оправиться и выйти из критического положения.
Это стремление тем более находит себе оправдание, когда несостоятельность вызывается причинами, лежащими вне воли должника, когда в его действиях не заключается никакого злого намерения или грубого пренебрежения к интересам кредиторов.
В римском праве встречаются отсрочки, moratoria, предоставлявшиеся по особому рескрипту императора должнику ввиду особого несчастного стечения обстоятельств и в виде особой милости.
Затем в средние века случаи подобных отсрочек в исполнении обязательств встречались весьма часто во Франции. Они предоставлялись особыми актами, lettres de repit, от имени королей. Такой же порядок установился с конца XVI века и в Нидерландах.
Поэтому Голландия и Бельгия были первыми государствами, определившими их путем законодательных постановлений. Кроме отсрочки в платежах, законодательства вводят мировые сделки в предотвращение объявления несостоятельности и судебную ликвидацию.
Система отсрочки в платеже долгов, принятая законодательствами Бельгии, Голландии и Италии[1], заключается в праве суда, по просьбе должника, при наличности указанных в законе условий, помимо согласия кредиторов, предоставить ему временную отсрочку в исполнении своих обязательств и оградить его в течение этого времени от взысканий.
В бельгийском праве этот институт поставлен следующим образом. Такая отсрочка возможна при двух условиях: а) если должник докажет наличность чрезвычайных и непредвиденных обстоятельств, принудивших его временно приостановить платежи, и b) если должник убедит на основании проверенного баланса в наличности достаточных средств на удовлетворение всех своих кредиторов.
Суд назначает сведущих людей для проверки положения дел должника, а вместе с тем вызывает кредиторов на срок не далее 15 дней. В назначенный день в судебном заседании выслушиваются судья-докладчик, должник и кредиторы.
Подробный протокол заседания со всеми документами и заключением окружного суда препровождается в судебную палату, от которой уже зависит предоставить должнику отсрочку в платеже долгов, если к тому времени у нее будет согласие большинства кредиторов, имеющих требования на 3/4 суммы всех долгов.
Продолжительность отсрочки не может превышать одного года, но отсрочка может быть продолжена на второй год, а если должник уплатил по предшествующей отсрочке по крайней мере 60% своего пассива, то и на третий. Последствия отсрочки заключаются в том, что
1) должник, без разрешения лиц, назначенных для наблюдения за его распоряжениями, не в праве отчуждать или обременять долгами свое имущество, недвижимое и движимое, заключать мировые сделки, совершать займы, получать платежи;
2) в течение срока, на который дана отсрочка, уплата прежних долгов может быть производима не иначе, как всем кредиторам по соразмерности их требований;
3) в течение того же срока никакое взыскание не может быть обращено на имущество должника.
Предотвращение надвигающейся несостоятельности имеет в виду предупредительная мировая сделка, которая принята законодательствами Англии, Бельгии, Италии[2] и которая состоит в принудительном принятии тех условий удовлетворения, какие будут приняты большинством кредиторов и утверждены судом.
В новейшем итальянском законе этот институт обрисовывается следующими чертами. Каждый купец, до объявления его несостоятельным, может просить суд о созыве его кредиторов для принятия предлагаемой им мировой сделки. К прошению должны быть приложены торговые книги, по крайней мере за три года, подробный счет имущества и поименный список кредиторов.
Если прошение отвечает всем требованиям, указанным в законе, суд вызывает всех кредиторов к определенному сроку, не далее 30 дней, назначает особого комиссара для наблюдения за действиями должника и поручает одному из членов суда ведение данного дела.
С момента публикации о судебном определении кредиторам не разрешается обращать свои взыскания на имущество должника. Во время всего производства должник сохраняет управление своим имуществом, но все необходимые сделки совершает не иначе, как под наблюдением комиссара и судьи, для которых его торговые книги всегда открыты.
В назначенный день должно состояться общее собрание кредиторов под председательством судьи. На собрании происходит оценка всех требований кредиторов и условий, предлагаемых должником.
Мировая сделка принимается большинством 3/4 голосов кредиторов, не обеспеченных залогом; при этом в счет голосов не идут требования близких родственников и долги, образовавшиеся за последний год.
От суда зависит утвердить мировую сделку, принятую на собрании кредиторов, чтó он может сделать, только убедившись, что должник достоин льготы (che il debitore è meritevole del beneficio del concordato), что имеется необходимое большинство голосов и что должник обеспечивает уплату по крайней мере 40% своих долгов.
Утвержденная судом мировая сделка становится обязательной для всех кредиторов. Опровержение ее в течение года возможно, если будет доказано, что должник злонамеренно скрыл часть своего актива или преувеличил пассив.
Неисправность должника в исполнении условий мировой сделки не дает права просить о признании сделки недействительной, но открывает дорогу к объявлению несостоятельности. Очевидно, цель мировой сделки направлена к предотвращению частных, негласных сделок должника с кредиторами.
Наконец, третья система предупреждения всех последствий, связанных с конкурсным процессом, – это судебная ликвидация, введенная во Франции законом 4 марта 1889 года. Основная цель заключалась в том, чтобы устранить для несчастных и добросовестных купцов всю суровость конкурса.
Судебная ликвидация составляет как бы параллель конкурсному процессу, отличаясь от него большей мягкостью, почему она и называется у французов смягченной несостоятельностью (faillite atténuée). Это смягчение обнаруживается в трех отношениях:
1) избегается название несостоятельности, которое, ввиду общественного предубеждения, отражается весьма тяжело на должнике;
2) за должником сохраняется управление его имуществом, которого он лишается при конкурсе;
3) личные последствия при ликвидации гораздо мягче, чем при несостоятельности, так как должник, лишаясь пассивных избирательных прав, сохраняет права избирателя.
В течение двух недель со времени прекращения платежей должник пользуется правом просить суд о судебной ликвидации. Если суд найдет возможным удовлетворить его просьбе, то постановляет определение о признании должника в состоянии ликвидации, назначает судью-комиссара и одного или нескольких ликвидаторов.
Со времени постановления судебного определения об открытии ликвидации должник не может вступать в новые долговые обязательства, кроме некоторых случаев, указанных в законе. При участии ликвидаторов и с разрешения судьи-комиссара должник может продолжать свое торговое или промышленное предприятие.
Кроме ликвидаторов, назначаемых от суда, кредиторы со своей стороны вправе избрать из своей среды особых контролеров для наблюдения за действиями ликвидаторов. Все кредиторы, хотя бы срок по принадлежащим им требованиям еще не наступил, обязаны представить свои претензии, которые проверяются в общем собрании.
После проверки долгов назначается собрание для выслушивания предложения должника о мировой сделке и для обсуждения его. Мировая сделка может состояться лишь в таком случае, если на нее согласится большинство всех кредиторов, представляющих по крайней мере 2/3 всей совокупности допущенных долгов.
В случае утверждения мировой сделки суд объявляет судебную ликвидацию закрытой. Если же мировая сделка не состоится или не будет утверждена судом, последний объявляет открытие конкурсного производства, которое начинается с того момента, на котором остановилась судебная ликвидация.
Таким образом, по действующему французскому законодательству, прекращение платежей влечет за собой одно из двух: или судебную ликвидацию, или конкурс. Первый путь, говорят, открыт для честных коммерсантов, второй – для недобросовестных.
При этом забывается, однако, что всякий недобросовестный должник, прежде чем попасть во вторую дверь, непременно толкнется в первую: он ничем не рискует, конкурс от него не уйдет, а судебная ликвидация прельстит каждого.
Ликвидация и конкурс скоро перестанут быть параллельными путями и ликвидация составит необходимую предварительную стадию всякого конкурсного производства, подобно тому, как разбирательству в окружном суде предшествует примирение у мирового судьи. Вследствие того конкурсное производство усложнится и затянется, что составляет несомненный недостаток конкурсного законодательства.
II. Рациональность подобных мер. Как против отсрочки в платежах, так и против мировых сделок, предшествующих открытию конкурсного производства, могут быть выставлены веские возражения.
Пизанский юридический факультет по поводу введения в проект итальянского торгового уложения отсрочки в платежах высказался против нее, руководствуясь в своих соображениях:
а) значительными неудобствами, соединенными с отсрочкой, хотя бы она разрешалась судебной властью;
b) легкостью обойти указанные в законе условия отсрочки;
с) вероятностью достижения, без законодательного вмешательства, всех тех выгод, которые имеются в виду законом[3].
“Что касается неудобств отсрочки, нельзя не заметить, что она представляется чрезвычайно легким средством выиграть время, и притом без всякой действительной пользы, а также нельзя не вспомнить правдивости замечания одного французского юриста прошедшего столетия, что никогда или во всяком случае очень редко, чтобы за отсрочкой не следовало объявление несостоятельности.
В настоящее время очевидно, что главная задача заключается в ускорении момента открытия конкурсного производства и в отнятии у должника распоряжения его имуществом. Предоставить ему отсрочку – значит, говоря вообще, причинить возможно больший вред всем кредиторам, а с тем вместе и торговому обороту”.
“Хотя проект действительно обнаруживает желание лишить несостоятельного всякой возможности рассеять надежды кредиторов и устанавливает строгие меры, юридический факультет полагает, что в этом отношении намерения проекта останутся неосуществленными, потому что нельзя сказать, чтобы условия, налагаемые на отсрочку, были достаточны для смягчения действительного зла и для препятствия должнику преследовать вредные цели”.
“Допуская, что в теории установления условия кажутся достаточными, мы утверждаем, что в действительности они часто не будут таковыми. Так, напр., условие, чтобы актив превышал пассив, не преграждает возможности представления какого угодно баланса, который на вид может казаться совершенно правильным; правильность его должен рассматривать суд, должны бы и кредиторы; но промежуток времени, предоставляемый для этого исследования, слишком краток, чтобы возможно было обнаружить скрытые неточности”.
“Относительно же доказательства, что причиной прекращения платежей были непредвиденные события, нельзя не признать чрезвычайной легкости ссылки на них и указания.
В действительности в данный момент оценка и определение истинного положения вещей почти невозможны, а между тем отсрочка предоставляется по одной вероятности. Между тем надежды должника разбиваются и он оказывается в худшем, чем прежде, положении, если только ему не удалось обмануть своих верителей”.
“Остаются же другие способы спасения должника, достойного доверия, которому в несчастную минуту грозит несостоятельность. Существует установившийся обычай, в силу которого при подобной опасности должник обращается к своим кредиторам, указывает им действительное положение вещей и просит подождать несколько с предъявлением требований, а нередко возобновить срок по просроченным векселям.
Кредиторы лучше всякого суда взвесят и определят истинность утверждений должника и, если все окажется согласным с его уверениями, без всякого сомнения предпочтут дать ему требуемую отсрочку вместо того, чтобы подвергаться медленному конкурсному производству”.
Нельзя не признать правильности всех приведенных замечаний. Несомненно, что сами кредиторы предоставят должнику отсрочку, если найдут просьбу его справедливой. Честный должник, прямо и откровенно раскрывающий свое затруднительное положение перед кредиторами, всегда достигнет мировой сделки, всегда может рассчитывать на всевозможные уступки со стороны верящих ему кредиторов.
В противном случае представляется весьма странным навязывать им обязательную отсрочку и таким образом заставлять их отказываться от осуществления принадлежащих им прав. Такие отсрочки должны несомненно отразиться вредно на кредитных отношениях, подрывая доверие к точному исполнению обязательств.
И это вовсе не vana retorica, как утверждает Асколи[4]. В громадном большинстве случаев прекращение платежей совпадает с недостаточностью имущества на покрытие всех лежащих на нем долгов. Поэтому редкая отсрочка в состоянии поправить дела должника, тем более, что кредит его уже сильно потрясен в глазах посторонних лиц.
Между тем все производство, соединенное с просьбой об отсрочке и с рассмотрением ее, производит проволочку именно в тот момент, когда требуются решительные и быстрые меры. С этими отсрочками почти необходимо соединяются некоторые неправильности в производстве, которые делают недостижимыми цели и конкурса, и отсрочки.
Вопрос об отсрочке должен быть решен по возможности скорее – здесь некогда ждать тех долгих сроков, в течение которых подаются и рассматриваются претензии кредиторов. Результатом этого является невозможность проверки правильности претензии. На общем собрании кредиторов, решающем вопрос об отсрочке, легко могут приобрести голос подставные лица, выдвинутые самим должником, чтобы избежать конкурса.
Затем, если мировая сделка не будет иметь успеха, и дело дойдет до объявления несостоятельности, какова, спрашивается, судьба сделок, совершенных в промежуток времени между установлением мировой сделки и объявлением несостоятельности?
Бельгийское законодательство, относя момент прекращения платежей ко дню подачи просьбы о допущении мировой сделки, подвергает все такие сделки опасности опровержения. Согласились кредиторы на мировую сделку, тем внушили доверие третьим лицам к должнику и потом сами же уничтожают все его сделки.
Положим, это особенность бельгийского законодательства, но обойти этот недостаток нелегко, потому что кредиторы, оставшиеся в меньшинстве, не дававшие своего согласия на мировую сделку, не могут оставаться равнодушными ко всем операциям несостоятельного должника.
Что касается, в частности, французской судебной ликвидации, то она представляет все те же неудобства, какие соединяются с отсрочкой в платежах. Ее главная цель – освободить должника от позора, соединенного с несостоятельностью, мало достигается переменой одного имени на другое.
Будет ли должник назван несостоятельным (faillit) или ликвидируемым (liquidé) – общественное мнение не замедлит дать свою оценку[5]. Может ли закон бороться с убеждениями общества, исторически сложившимися?
Что может сделать законодатель против страха “попасть в свидетели”, против предубеждения, которое складывается относительно всякого подсудимого, хотя бы он блестяще был оправдан судом, против опасения “быть продернутым в печати”, хотя бы в руках оклеветанного находились все средства оправдания? Переменой менее всего можно подействовать на общество.
III. Русское законодательство. Не чужды и нашему законодательству меры, направленные к предотвращению конкурсного производства. Говоря о подобных мерах, мы имеем в виду особый установленный законом порядок. Нельзя считать за особый порядок добровольное соглашение между должником и всеми его кредиторами об облегчении затруднительного положения его.
Кредиторы могут согласиться на уменьшение долга, на отсрочку, на замену одних обязательств другими, могут выразить свое согласие в особой формальной сделке, обязательной для них, как и для должника, – но все эти соглашения не выходят из круга дозволенных законом договорных соглашений, а потому не должны иметь особого места в законодательстве.
Однако наш устав о торговой несостоятельности, при самом создании его, содержал несколько статей, сохранивших силу до сих пор и касающихся рассматриваемого вопроса.
Закон считает необходимым указать, хотя это само собой разумеется, что “не считается несостоятельностью, когда по добровольному согласию заимодавцев и должника учинена ему будет, в виде частной и домашней сделки, рассрочка в платежах, с предоставлением права нескольким из заимодавцев принять участие в управлении его делами”[6].
Такое соглашение может быть направлено не только на рассрочку в платежах, но и на уменьшение долгов. Само участие кредиторов в управлении делами не составляет необходимого условия подобной добровольной сделки.
Такое участие может носить различный характер, но может заключаться в одном только наблюдении за ходом дел, за действиями должника, или оно может выразиться в непосредственном участии в заведовании делами.
Так как подобная сделка зависит исключительно от взаимного соглашения, то она может получить силу только при согласии всех верителей или только в отношении согласившихся верителей.
Поэтому, если не все кредиторы выразили свою волю на сделку, то оставшиеся вне соглашения не могут быть принуждены к принятию ее и подчинению установленным условиям.
Напротив, каждый кредитор, не подписавший договора, сохраняет право искать с должника удовлетворения по принадлежащему ему требованию и в случае неосуществления его может просить суд об открытии конкурсного производства[7].
Если взаимным соглашением установлено будет допущение верителей к участию в делах, то кредиторское управление, таким образом составленное, будет иметь своей целью установление надзора за должником и контроль над его доходами и расходами, а с другой стороны – содействие ему в ведении его дел, может быть очень сложных и требующих большей опытности, чем та, какой обладает должник.
Во всяком случае подобная сделка, как основанная на общем согласии всех заинтересованных лиц, возможна всюду и в отношении всех должников, независимо от места их нахождения и рода их занятий.
[1] Бельгийский конкурсный устав, § 593–635 (sursis de payment), голландский конкурсный устав, § 213–240 (surséance van Betaling), итальянский торговый кодекс, § 819–829 (moratoria).
[2] Английские законы 16 сентября 1887 и 18 августа 1890 годов (Compositions or Scheme of Arrangement), бельгийский закон 20 июня 1883 года (concordat préventif), итальянский закон 21 мая 1903 года (concordato preventivo).
[3] Мнение факультета приведено у Masi, Del Fallimento e della Bacarotta, II, 1887, стр. 445–447.
[4] Ascoli, La moratoria ed il concordato preventico, 1896, стр. 61.
[5] Langlais, Essai critique sur le projet de réforme de la législation des faillites, стр. 47.
[6] Уст. судопр. торг., ст. 392.
[7] Уст. судопр. торг., ст. 394.
