Порядок наследства определялся в Московском государстве правилами Кормчей и царскими уставами. Еще в самом конце XVII в. патриарх Адриан в грамоте архиепископу холмогорскому и важскому предписывает в делах “о завещаниях и о разделении имения” руководствоваться постановлениями Прохирона и Эклоги (А. Э. IV. № 309. 1694 г.).
Но греко-римское право существенно изменялось у нас царскими указами, а, может быть, и самой практикой духовных судов. Ведомству духовных судов не принадлежали, кажется, исключительно дела по наследствам.
Имеем прямые указания, что лица, недовольные практиковавшимися порядками, жалуются светским учреждениям, и вопросы наследственного права восходят на разрешение Государя.
Так возникло указанное выше запрещение завещать родовые и выслуженные вотчины чужеродцам помимо нисходящих и боковых родственников. Порядок наследования в поместьях сложился исключительно под влиянием практики Поместного приказа и царских указов (см. у Буданова. Указн. кн. Помести, прик. С. 258 и сл.).
Наследование в вотчинах во многих существенных пунктах определялось исключительно народными обычаями, перешедшими и в царские указы. Таково, например, исключение дочерей при сыновьях.
В последующем изложении мы будем иметь в виду только порядок, установленный указами московских государей. Эти указы почти исключительно сосредоточиваются на дворянах. Московские памятники очень подробно говорят о наследовании в вотчинах и поместьях и почти касаются порядка государевых тяглых земель.
1) НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАВЕЩАНИЮ
Выше мы уже указали на возникшие в Московском государстве ограничения права распоряжаться своим имуществом на случай смерти. Из хода этих ограничений видно, что до 1679 г. можно было делать распоряжения в духовной грамоте о всяких вотчинах, даже о наследственных.
Что касается жалованных вотчин, то в жалованных или вотчинных грамотах писалось: “И волен (такой-то) продать, заложить и по душе отдать”. С 1679 г. завещательным распоряжениям подлежат только купли и движимости. Поместья завещательным распоряжениям не подлежали.
Но из Уложения видно, что отцы еще при жизни своей разделяли их между сыновьями и справляли такие разделы в Поместном приказе. Этим они восполняли недостающее им право завещать поместья. Разделы эти делались по усмотрению отца. Старшие иногда ничего не получали, а все делилось между младшими.
Старших же отцы писали в отвод. Но случалось, что старшие получали в отвод малые дачи, меньше тех, которые достались братьям из отцовского поместья. В этих случаях они жалуются иногда на отцовский дележ. По таким жалобам Уложение предписывает разделить поровну, смешав с новыми дачами.
В изданиях Археографической Комиссии отпечатано несколько духовных грамот XV, XVI, XVII вв. Они представляют, обыкновенно, перечисление долгов “с кого что взять и кому что дать” и распоряжение об оставшемся имуществе: отказы жене, детям, по душе и пр.
Если долгов не было, завещатель писал: “Невиноват никому ничем, разве душою Богу”. Для исполнения приказов завещателя назначается в завещании особое лицо – приказчик. Приказчиками назначаются и посторонние лица и свои: жена, дети, которым тоже делаются отказы.
Роль приказчика часто очень трудная: нужно предъявлять иски для взыскания долгов или продавать имущество для удовлетворения кредиторов, а потому не всегда находились желающие взять на себя обязанности приказчика. Один завещатель жалуется: кого ни просил, все отказывались; назначил жену.
С XVI уже века входит в обычай явка завещаний к засвидетельствованию местному архиерею, который допрашивал отца духовного, свидетелей и писца: был ли завещатель в целом уме, так ли говорил, как написано и пр. При явке могли быть предъявляемы и споры против завещания, которые рассматривались судом.
2) НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАКОНУ
В вотчинах наследование по закону открывалось в том случае: 1) Когда умерший не оставил завещания. Это прямо следует из Судебников, где читаем: “А который человек умрет без духовныя грамоты, и не будет у него сына, ино остаток весь и земли дочери”.
Уложение этой статьи не повторяет, но нет повода думать, чтобы в XVII в. было иначе. 2) Если завещание было оспорено. 3) В поместьях, а с 1679 г. в родовых и выслуженных вотчинах наследование по закону открывалось самим фактом смерти владельца. К наследованию по закону призываются: нисходящие, боковые родственники, жена, мать и казна.
1) Наследование нисходящих. В вотчинах наследуют сыновья поровну. Дочери допускаются к наследованию тоже поровну, но в том только случае, если не было сыновей. В указе от 1628 г. читаем: “Дочерям жеребьев в вотчинах отцовских не давать, пока братья живы”.
Из статьи Судебников, совершенно соответствующей закону Моисееву: “А который человек умрет без духовныя грамоты, а не будет у него сына, ино статок весь и земли дочери, а не будет у него дочери, ино взята ближнему от его рода” (60-я ст. по 1-му и 92-я по Царскому), нельзя еще выводить, что исключение дочерей сыновьями было у нас общим правилом с XV уже века.
В указе 1628 г. сказано: если после отцов своих будут просить о вотчинах сыновья и дочери, то вотчины давать сыновьям, а дочерям не давать (Неволин. III. 355). В XVII в., значит, дочери еще просят наряду с сыновьями, конечно, потому что духовные суды их не устраняли до сих пор, а давали части вместе с братьями.
В княженецких вотчинах Иван IV, в 1562 г., ограничил наследование нисходящими мужского пола; там дочери не допускаются к наследованию и при отсутствии сыновей (Неволин. III. 350).
В поместьях сыновья наследуют по окладу. Это размер поместья, определяемый при верстании на службу[1]. Если за наделением их по окладу из отцовского поместья еще что-нибудь оставалось, то рядом с сыновьями к наследству призывались боковые родственники тоже по окладу.
Если и затем был остаток, он шел в раздачу посторонним лицам. Так было с XVI в. по 1684 г., когда было уравнено наследование в поместьях с наследованием в вотчинах, и все поместья, как бы они ни были велики, стали справляться за сыновьями.
В поместьях дочери получают части при сыновьях. Из отцовских поместьев выделяют дочерям часть на прожиток. Первоначально размер этой части не был определен, а говорилось: “Сколько государь укажет”. Но в XVII в. установился определенный размер, а именно половина того, что получала жена.
Жена же получала различно, смотря по тому, как умер ее муж: если он умер дома, она получала 10 четвертей со 100, если во время похода – 15 четвертей, если от ран – 20 четвертей. Дочь получала: 5, 7 1/2, 10 четвертей.
Отсюда образовались теперешние указные части в недвижимостях: для пережившего супруга 15 четвертей со 100 перешли в 1/7, для дочерей это 1/14; указные части в движимостях образовались из одной четверти приданого Эклоги, что для дочерей составило 1/8.
Но дочери получали часть отцовского поместья на другом праве, чем их братья. На сыновей переходили все те права, которые принадлежали в поместьях их отцам; дочери же получали “на прожиток”, т.е. указная часть должна была обеспечивать их содержание до замужества, поступления в монастырь или до смерти. Если дочь выходила замуж, поместье справлялось за ее мужем.
2) Боковые родственники в вотчинах наследуют при отсутствии нисходящих, без ограничения степенями родства; ближайшие родственники исключают дальнейших. В XVI в. наследование боковых в жалованных вотчинах представляло некоторые особенности: оно ограничивалось в некоторых случаях (см. выше. С. 532. Примечание). С Михаила Федоровича это различие сглаживается; на основании жалованных грамот этого Государя жалуемые вотчины идут в род без всяких ограничений.
В поместьях боковые родственники наследуют по окладу и даже наряду с нисходящими. В боковых линиях сестры при братьях не наследуют ни в вотчинах, ни в поместьях. Наследование боковых в вотчинах было обложено своего рода пошлиной на помин души.
Об этом платеже говорит указ патр. Филарета Никитича от 1628 г.: “И те вотчины (родовые и выслуженные, если нет нисходящих) в род отдавать, кто ближе того роду, вотчичем, а им за те вотчины деньги давати по умершаго душе в вечный поминок по Уложению”. Это постановление перешло и в Соборное Уложение (XVII. 2).
3) В памятниках московской эпохи находим указание на то, что довольно долго, а именно до истечения первой четверти XVII в., за женой признаются весьма широкие наследственные права. На основании жалованных грамот надо думать, что в жалованных вотчинах жена наследовала вместе с детьми, а если детей не было, то одна, исключая боковых родственников.
Это в тех случаях, когда жалованная грамота была написана на имя мужа, детей и жены; но жены наследовали иногда впереди боковых даже и в тех случаях, когда в жалованной грамоте они были поименованы после боковых родственников (Неволин. III. 367). Жены получают жалованные вотчины на прожиток.
Изменение этого порядка последовало по мысли патр. Филарета Никитича в 1628 г., когда было запрещено давать женам бездетным родовые и выслуженные вотчины. Указ 1628 г. запрещает давать женам не только выслуженные, но и родовые вотчины.
Из этого можно заключить, что они до этого наследовали и в родовых впереди боковых родственников, но, вероятно, тоже по живот. Это широкое развитие наследственных прав жен, по всей вероятности, стоит в связи с постановлениями Эклоги.
Но наша практика, кажется, пошла далее Эклоги, предоставляющей бездетной жене из имущества мужа только 1/4 ее приданого. Из указа же 1628 г. можно заключить, что они исключали боковых родственников в родовых и выслуженных вотчинах.
В куплях они исключают их и после указа 1628 г. Псковская судная грамота также дает повод думать о значительном расширении у нас наследственных прав жен сравнительно с Эклогой (см. выше. С. 568). Эта практика, изменяющая Эклогу, охватывает, таким образом, Псков и Москву.
С 1628 г. жены наследуют только в куплях, но купли они наследуют в собственность и исключают не только боковых родственников, но и детей (Уложение. XVII. 2). Дети наследуют с ними в куплях только в том случае, если после умершего не осталось ни родовых, ни выслуженных вотчин и поместья дать им будет не из чего. Это новость Уложения (XVII, 5). Из животов мужа жена получает 1/4, но не своего приданого, а движимостей мужа.
Но после мужей могли остаться только родовые и пожалованные вотчины и ничего более. Уложение предусматривает такой случай и определяет давать женам из выслуженных вотчин на прожиток по рассмотрению. Наконец, в XVI в. жены получают часть в поместьях после смерти мужей, но тоже в прожиток. В XVII в. размер этих частей был определен, он указан выше.
4) О наследовании матери говорится только в том случае, если она после смерти мужа не потребовала себе части на прожиток и жила с детьми без раздела; в этих случаях ей дается из поместий, а если поместий нет, из выслуженных вотчин на прожиток по рассмотрению. О наследовании отцов после детей московские памятники ничего не говорят.
5) С XVI в. княженецкие исстаринные вотчины, при отсутствии нисходящих мужского пола, могли, с разрешения Государя, переходить к боковым родственникам только до известного предела, до 7-й степени. Если не было родственников первых семи степеней, княженецкая вотчина поступала в казну (см. с. 532. Примеч.).
В этом случае казну можно рассматривать как наследницу, так как на нее, вместе с правами, переходили и обязанности, которые, обыкновенно, переходят на наследников: казна должна была позаботиться о душе умершего, т.е. дать деньги в монастырь для вечного поминовения, а если умерший оставил дочерей, то она должна была выдать их замуж и устроить приданым.
[1] Об этом подробнее речь идет в т. I Древностей. С. 637 и сл.
