I. Понятие о сервитуте. Сервитут представляет собой вещное право пользования чужой вещью в интересе определенного лица.
a. Характерную черту сервитута составляет прежде всего принадлежащее ему вещное свойство. Право пользования чужой вещью связывается с последней, а не с субъектом права собственности, а потому, к кому бы и по какой бы сделке вещь ни перешла, это обстоятельство не влияет на силу сервитута. С этой стороны сервитут противополагается пользованию чужой вещью, которое основано на обязательственном отношении, на договоре найма, потому что здесь право пользования стоит в зависимости от лица собственника.
b. Сервитут дает своему субъекту право пользования чужой вещью, которое имеет различный объем. Оно весьма обширно в пользовладении, оно весьма незначительно в праве примкнуть плотину к чужому берегу. Но каков бы ни был объем пользования предоставляемого субъекту сервитутного права, во всяком случае он меньше объема прав собственника. Сервитут есть право на частичное пользование вещью, пользование ею в том или ином строго определенном отношении. Пользование чужой вещью предполагается согласным с тем назначением, которое имеет вещь при установлении сервитута.
Поэтому, даже при наиболее широком объеме пользования, субъект сервитутного права не может изменять назначения вещи, например, лес превратить в пашню, жилой дом обратить в спичечную фабрику. Своим положительным содержанием, как пользование выгодами чужой вещи, сервитут отличается от права участия частного, как ограничения собственника в свободном пользовании своей вещью, когда оно может вредно отразиться на интересах других лиц.
Субъект сервитутного права вторгается в право собственника или тем, что собственник вынужден терпеть такие действия другого, которые он в силу своего права собственности мог бы устранить, или же тем, что собственник обязывается воздержаться от таких действий своих, на которые он в силу своего права собственности управомочен. На этом моменте основано деление сервитутов на положительные и отрицательные. Но сервитут не может состоять в обязанности одного лица что-либо делать в пользу другого.
Например, возможен сервитут, предоставляющий собственнику одного имения собирать валежник в лесу другого имения, но уже не будет сервитута, если собственник одного имения обязывается периодически доставлять собственнику другого имения валежник из своего леса. Открывая право пользования, сервитут не распространяется на право распоряжения, потому что это право всегда остается за собственником. Однако наше законодательство допускает отступление от этого общего правила, вытекающего из существа сервитута. По русскому закону предоставление пожизненного пользования может быть соединено с правом залога (т.X, ч.1, ст.1629, п.2), которое способно повести к отчуждению вещи помимо воли собственника.
c. Сервитут предполагает различие между субъектом права собственности на вещь и субъектом сервитутного права на нее. Поэтому сервитут распространяется на чужую вещь и не может иметь объектом свою собственную вещь. Собственник двух смежных имений не может считаться субъектом сервитутного права, если эксплуатация одного имения требует пользования лесом, водой, выгонами другого имения, потому что такое пользование вытекает уже из его права собственности и не дает основания для выделения в особую группу прав.
Подобное пользование не создает нового юридического отношения помимо того, которое существует между субъектом права собственности и всеми согражданами. Однако швейцарское законодательство, обеспечивая хозяйственную индивидуальность имений, постановляет, что собственник двух имений вправе обременить одно из них сервитутом в пользу другого (§ 733). Вещь, на которую устанавливается сервитут, составляет чаще всего недвижимость. Это объясняется тем, что именно интересы поземельной собственности, в связи с экономической зависимостью одних имений от других, вызывают необходимость особых прав на чужую вещь. Исключением является только сервитут пользовладения, объектом которого могут быть как недвижимости, так и движимости.
d. Сервитуты устанавливаются в интересе определенных лиц. Определенность лица выясняется или его наименованием или же связью его с другим правом: сервитут принадлежит или известному лицу, как таковому, или же как собственнику данной недвижимости. На этом основано различие личных и реальных сервитутов. Совершенно неправильно это различие сводить к тому, что субъектом личных сервитутов является определенное лицо, а субъектом реальных сервитутов – определенная недвижимость. Такое различие господствует в литературе и оттуда перешло в русское законодательство (Нотариальное положение, ст.159, п.2). В действительности дело сводится к двум различным способам означения управомоченных лиц.
Когда сервитутное право принадлежит собственнику известного имения, то последнее носит название господствующего участка, а недвижимость, на выгоды которой устанавливается пользование со стороны постороннего лица, называется служебным участком. Сервитут не требует непременно смежности участков, служебного и господствующего. Требуется лишь экономическая возможность для одного участка извлекать выгоды из другого, например, сервитут водопровода может связать довольно отдаленные участки, если местность страдает недостатком воды. Сервитуты, как права, установленные в интересе определенных лиц, отличаются по этому признаку от права участия общего.
II. Историческое происхождение сервитутов. Из данного нами определения сервитутного права обнаруживается, что оно предполагает уже существование права частной собственности. Однако в науке встречается взгляд, признающий ошибочным мнение, будто право собственности служит первоначальным основанием, родоначальником всех других видов вещных прав. По взгляду этих ученых (Эльверс, Шенеман) историческое развитие приводит к противоположному выводу, а именно, что сервитуты более древнего происхождения, нежели право собственности. В подтверждение этого взгляда приводится то соображение, что кочующие племена долго не могли установить полного господства над землей во всех ее отношениях.
Они пользовались только частными сторонами вещи – травой в поле, хворостом в лесу, водопоем, т.е. осуществляли свое право в том объеме, какой характеризуют современные сервитуты. Но отсюда нельзя заключить, будто отношение этих племен к занимаемой земле может быть охарактеризовано, как сервитутное право, а не как право собственности. Оно все же отличалось той же исключительностью для посторонних, которая составляет признак права собственности. Если малоразвитые племена не умели извлекать всей пользы из занимаемых ими земель, то это доказывает только низкую ступень их культурного развития. Открытие новых полезностей во внешней природе составляет характерное явление экономического прогресса – оно увеличивает имущественное значение права собственности, но не изменяет его юридической природы.
Вернее взгляд, который ставит возникновение и развитие сервитутов в связь с правом частной собственности. Сервитуты вызваны распадением общинного землевладения и возникновением мелкой поземельной собственности (Гусаков). Задача их заключается в обеспечении хозяйственных интересов последней. Без сервитутов мелкая поземельная собственность была бы поставлена в безвыходное положение, и земля утратила бы свое экономическое значение. Сервитуты восполняют естественные недостатки одних участков за счет природных богатств других и тем поднимают их ценность.
Роль сервитутов тем значительнее, чем мельче поземельная собственность в данной стране. Наоборот, крупная поземельная собственность, снабженная на большом пространстве разнообразными угодьями, в которых только может нуждаться сельское хозяйство, дает мало оснований для развития сервитутов. Со стороны общественной цели сервитуты, дополняя частную собственность и сглаживая суровые последствия ее, являются в высшей степени благодетельным учреждением.
Неволин следующим образом описывает развитие сервитутов в истории русского права. “Главное сельское имение в древние времена составляла пахотная земля. Другие земли, которые доставляли ей и владельцу ее разные выгоды и удобства, назывались по отношению к ней угодьями. Таковы были: леса, луга, места звериных и других промыслов. Со временем, в переносном смысле, земли этого рода, и независимо от их отношения к главному сельскому имению, стали называться угодьями. Они владельцам их могли принадлежать на тех же правах, на каких и всякая вообще поземельная собственность, следовательно, на праве поместном, на праве вотчинном, на праве тяглых имуществ. В таком случае частные названия угодий указывали только на особенный способ пользования землями известного рода.
Самым обыкновенным способом происхождения угодий всех трех разрядов было пожалование и притом в различных его видах: или правительство жаловало известному лицу определенную землю в собственность с обширнейшим правом пользования, сохраняя за собой право известных в нем угодий, которые были потом жалуемы другим лицам, или одному лицу было жалуемо угодье в известной казенной земле, а потом эта земля жаловалась другому лицу, с сохранением в ней прав угодья для первого. В том и другом случае образовалось право угодий в чужих землях”. Таким образом, мы видим, что основанием к созданию угодий, иначе сервитутов, было разделение государственной земли между частными собственниками или владельцами.
Уложение Алексея Михайловича знает уже почти все сервитуты, признаваемые современным русским законодательством. Стремление правительства в XVIII веке определить точно границы частной поземельной собственности не могло, конечно, вызвать благоприятного с его стороны отношения к сервитутам. Напротив, мы видим желание прекратить подобную зависимость одного имения от другого, и эта тенденция проходит сквозь все действующее законодательство о праве угодий. Следует заметить, однако, что твердость общинных начал пользования землей и отсутствие мелкой поземельной собственности не дают достаточной, бытовой почвы для развития сервитутов в России. Только в Западном крае и в Закавказье сервитутное право представляется более развитым.
Для обозначения прав на чужую вещь, называемых сервитутами, русское законодательство употребляет исторически сложившийся термин – угодье. Но в последнее время в русское законодательство проникло и слово сервитут (Нотариальное положение, ст.159, п.2, Положение о сельских чиншевиках, т.IX, ос. прил. ст.691). В русском законодательстве существует прекрасный термин – “право участия частного”, который лучше всего подходил бы к данному случаю и мог бы заменить иностранное выражение “сервитут”, но он применяется к совершенно другому роду отношений – к ограничению права собственности. Только в Положении о пользовании водами для орошения земель в Закавказье 3 декабря 1890 г. (изд. 1903, т.XII, ч.2, Устав сельскохозяйственный, ст.287) применено это выражение в смысле сервитута.
III. Установление сервитутов. Сервитуты устанавливаются по следующим основаниям.
1. Всюду, где развито сервитутное право, главным основанием к тому является воля собственника служебного участка. Кроме собственника, никакой иной субъект права на вещь не может установить сервитут, следовательно ни пользовладелец, ни арендатор. В случае общей собственности необходимо согласие всех собственников, потому что служебное свое назначение может выполнить принадлежащая им вещь только в целом виде. Воля собственника относительно установления сервитута может выразиться: a) в форме договора, например, соглашение о примычке плотины к чужому берегу; b) в форме завещания, например, предоставление кому-либо пожизненного пользования. Установление сервитутного права на недвижимость, как вещного права, посредством договора, требует облегчения сделки в крепостную форму.
Старшему нотариусу поручается законом утверждать акты и вносить в реестр крепостных дел отметки об ограничениях права собственности на недвижимые имущества, состоящих в уступке собственником в пользу постороннего лица сервитутов (Нотариальное положение, ст.169, п.2, ст.178). Содержание устанавливаемого сервитута должно быть с точностью указано в акте, иначе он не будет принят к утверждению (Нотариальное положение, ст.186). Неформальная, домашним порядком совершенная уступка сервитута имеет значение только для лиц, заключивших договор. Вещное право на сервитут приобретается с момента утверждения сделки старшим нотариусом. Если при продаже недвижимости продавец сохраняет за собой сервитут, например, право добывать каменный уголь, то, по взгляду Сената, не требуется совершать два акта, а достаточно купчей, в которой сервитут указан (кас. реш. 1903, N 67).
2. Нашему законодательству известны случаи, когда сервитуты возникают в силу закона. a) Так, священнослужителям и церковным причетникам, состоящим при церквах в действительном служении, предоставляется право въезда в леса, принадлежащие селениям тех приходов, исключая заповедные рощи, и притом для своих только нужд, а не на продажу (т.X, ч.1, ст.458, т.VIII, ч.1, ст.764); в последнем издании т.X, ч.1 выброшено примечание к ст.458, которое ограничивало силу текста, и тем дано основание к постоянному действию этого законного сервитута. b) Если дети умрут бездетными, то благоприобретенные ими имения и капиталы переходят в пожизненное пользование родителей, если только не последовало иного завещательного распоряжения (т.X, ч.1, ст.1141 и 1145).
3. Наше законодательство считает важнейшим основанием установления сервитутов давность, не в виде определенного срока пользования, за исключением которого факт превращается в право, а в виде признания незапамятной продолжительности отношения. В силу такой давности закон терпит целый ряд сервитутов, называемых угодьями. Но существование угодий должно быть удостоверено не свидетелями, ссылающимися на рассказы отцов, а документами, писцовыми книгами и иными актами (т.X, ч.1, ст.457 и 463). В настоящее время продолжительное пользование сервитутом, хотя бы в течение 10 лет, не может повести к возникновению сервитутного права (кас. реш. 1903, N 50). Исключение установлено для Закавказья, где давностное пользование, продолжающееся не менее 10 лет явно и бесспорно, создает право пользования оросительными водами (изд.1903, т.XII, ч.2, Устав сельскохозяйственный, ст.289, прил. ст.1).
IV. Прекращение сервитутов. Сервитуты прекращаются по различным основаниям, смотря по тому, личные ли они или реальные. Наше законодательство, не благоприятствующее возникновению вновь сервитутов, выказывает свое расположение к прекращению их.
1. Для личных сервитутов имеет важное значение смерть управомоченного субъекта, так, например, для пожизненного пользования. Смерти приравниваются и другие факты, влекущие за собой невозможность осуществления права, а именно лишение всех прав состояния и поступление в монашество. Для реальных сервитутов смерть субъекта права не может иметь значения, потому что он никогда не умирает, пока не будет уничтожено само право.
2. Прекращение интереса, с которым было связано осуществление сервитутного права, сопряжено с прекращением сервитута. Так, например, если был установлен сервитут водопоя или водопровода, то истощение ключей уничтожает цель сервитута. Если известному лицу предоставлено было пожизненное жительство в доме, то гибель последнего от пожара или землетрясения, снос его вследствие отведения участка под железную дорогу прекращают самый сервитут.
3. Как относительно всякого имущественного права, так и относительно сервитутного, вполне возможно отречение со стороны субъекта права. Однако, так как сервитут представляет собой вещное право, то необходимо оформить отречение посредством отметки в реестре крепостных дел. Иначе это будет отречение от пользования, а не от права, и собственник не в состоянии воспрепятствовать наследнику и вообще преемнику продолжать осуществление сервитутного права.
4. Так как сервитут есть право на чужую вещь, то слияние прав собственности на служебный и господствующий участок в лице одного субъекта является достаточным основанием для прекращения сервитута, как отдельного права.
5. Покровительствуя освобождению поземельной собственности от обременительных для нее сервитутов, наш закон останавливает способ прекращения права въезда в казенные леса посредством выдела лесного участка. Для прекращения этого сервитута казна решается поступиться частью своего имущества в видах сохранения целого. Право въезда в лес прекращается выделом из въездного леса части в собственность, по расчету 20 десятин на 100 четвертей, владеемых помещиками по писцовым книгам и дачам земель (т.VIII, ч.1, Устав лесной, ст.760).
V. Виды сервитутов. Римское право знало многочисленные формы сервитутных отношений, которые разделялись на личные и реальные, а между последними различались сельские и городские сервитуты. Западные законодательства, особенно итальянское, приняли постановления римского права и развили их значительно полнее. Напротив, в русском праве отдел этот чрезвычайно беден, и существующие в нем сервитуты рассматриваются не как необходимый институт, а как временное, переходное состояние к полной индивидуализации. Да и сама жизнь мало выдвигала у нас сервитуты, хотя ничто не препятствует установлению таких ограничений права собственности, которые вызывались бы интересами сельского хозяйства и близкого соседства в городах.
В практике нотариальных учреждений встречаются, впрочем, некоторые случаи установления сервитутов по соглашению. Таковы сервитуты, препятствующие собственнику купленного места застраивать его, чтобы тем не безобразить дом смежного собственника; таково запрещение собственнику уничтожать пограничную аллею; таково дозволение примыкать надворные строения к ограде чужого сада, провести воду, проложив водопроводные трубы, прорыть канаву для спуска воды, проезжать через двор и ворота соседа, прогонять скот через соседний участок к водопою. В настоящее время, с проведением в жизнь указа 9 ноября 1906 года, по мере усиления мелкого землевладения, должна возрасти потребность в сервитутных отношениях.
1. Особенно важным в бытовом отношении является пользовладение (узуфрукт). Наше законодательство до 1862 года содержало только разрозненные указания об этом институте, который оно называет пожизненным владением. В этом году изданы были правила о предоставлении владения родовым имением одним супругом другому, которые по аналогии могут быть распространены и на другие случаи пожизненного пользования (кас. реш. 1878, N 7, contra – кас. реш. 1867, N 275). Но и после того следует признать, что наше законодательство, хотя ему и не чужд рассматриваемый сервитут, все же содержит довольно скудные постановления по этому вопросу.
Пользовладение есть обусловленное сроком или продолжительностью жизни вещное право определенного лица пользоваться чужой вещью и извлекать плоды без изменения ее существа. Предметом пользовладения могут быть недвижимые и движимые вещи, торговые предприятия, денежный капитал, авторские права. Пользовладение может быть установлено в силу договора (т.X, ч.1, ст.514), завещания (т.X, ч.1, ст.5331, 1011), закона (т.X, ч.1, ст.1141 и 1145). Каково бы ни было основание его права, пользовладелец не может просить о вводе его во владение, который удостоверяет право собственности (кас. реш. 1881, N 46). Закон указывает на особый порядок вступления в пользование, когда объектом его является недвижимость.
Имение, предоставленное кому-либо в пользовладение, утверждается за пользовладельцем лишь по составлении описи ему. Эта опись, которая должна обнимать как передаваемое недвижимое имение, так и всю находящуюся в нем движимость, составляющую его принадлежность, совершается судебным приставом в присутствии наследников, к которым переходит право собственности на это имение, хотя отсутствие их, если только они были приглашены, не может иметь значения. От обязанности составления описи имению пользовладелец не может быть освобожден тем актом, которым имение передается ему (т.X, ч.1, ст.5331).
Значение описи обнаруживается при окончании пользования и при передаче имения собственнику: описью определяется ответственность пользовладельца за сохранение недвижимости в том виде, в каком она к нему поступила. Как право, стесняющее право собственности и имеющее вещный характер, пользовладение должно быть отмечено в реестре крепостных дел, и с этой целью акт учреждения его должен быть представлен старшему нотариусу.
Закон наш не указывает, возможно ли предоставление пользовладения юридическому лицу, например, церкви, университету. Не подлежит сомнению утвердительный ответ. Однако предоставление пользовладения такому лицу способно возбудить сомнение в продолжительности такого права и в положении собственника. В нашем законодательстве не содержится ограничения сроком подобного пользовладения, как это принято в некоторых западных кодексах (30 лет – Французский кодекс § 619, Итальянский кодекс § 518). Остается предполагать, ввиду этого обстоятельства,что предоставление подобных прав без указания срока встретит затруднение со стороны тех административных органов, на обязанности которых лежит утверждение таких распоряжений в пользу юридических лиц.
Не менее трудным с точки зрения нашего законодательства является вопрос о возможности предоставления пользовладения преемственно (по наследству) в пользу нескольких лиц, что также может отстранить собственника на весьма долгое время. Принимая в соображение мотивы, которыми руководствовался законодатель, преграждавший возможность субституций, применяясь к общему духу законодательства, не благоприятствующему обременениям права собственности, следует, кажется, разрешить настоящий вопрос в том смысле, что пользовладение может быть предоставлено только лицам, существующим уже в момент совершения сделки. Наша практика приходит к тому же выводу, основываясь на том, что законодатель противополагает срочному владению пожизненное, как наибольшее по своей продолжительности (кас. реш. 1892, N 76).
Отношение управомоченного субъекта к вещи заключается в пользовании ею и в извлечении всех тех доходов, которые она может давать без изменения своего существа. Конечно, объем этого права определяется, прежде всего, актом, которым оно установлено. Но в случае молчания акта по этому вопросу или существенных пробелов, или, наконец, пользовладения в силу закона, необходимо признать, что пользовладелец не должен эксплуатировать имение с изменением его прежнего вида, пользоваться плодами в ущерб производительным силам вещи. Так, например, пользовладелец не вправе вырубить лес и превратить его в пашню.
Леса, в имении состоящие, пользовладелец обязан разделить, по правилам лесного хозяйства, на годовые лесосеки, для соразмерной с произрастанием деревьев вновь вырубки. Если же лес, по незначительности и малоценности своей, не допускает правильного лесного хозяйства, то пользовладелец должен ограничиться употреблением лесных материалов единственно для отопления и поддержания жилых и других хозяйственных строений в имении (т.X, ч.1, ст.5336). Пользовладелец обязан находящееся в его пользовании имение поддерживать и охранять от расстройства и упадка всеми зависящими от него мерами (т.X, ч.1, ст.5335). Следовательно, он не вправе запускать эксплуатацию существующих в имении фабрик, заводов, лесопилен и т.п., если только прекращение их действия не вызывается экономическими условиями рынка.
Пользовладелец не вправе запускать хозяйство, а потому на его обязанности лежит текущий ремонт, т.е. исправления, периодически вызываемые действием времени, которые приняты в каждом благоустроенном хозяйстве. Но на него нельзя возлагать обязанности производить капитальный ремонт, если только необходимость его не вызвана упущениями со стороны пользовладельца в своевременном производстве текущего ремонта. Так как в пользование его перешло определенное в хозяйственном отношении имение, то право его распространяется на все позднейшие приращения к имению (т.X, ч.1, ст.5334). При правильном хозяйстве повинности и налоги относятся к издержкам производства и покрываются из доходов, а потому необходимо признать, что обязанность платить их лежит не на собственнике, а на пользовладельце (т.X, ч.1, ст.53311).
Пользовладение предоставляется определенному лицу. Поэтому право это не может быть передано другому путем возмездной или дарственной сделки с освобождением от ответственности самого пользовладельца. Странным поэтому представляется постановление нашего закона, который допускает возможность предоставления пользовладельцу в завещании права заложить благоприобретенное имение (т.X, ч.1, ст.1629, п.2), что легко может повести к отчуждению имения и во всяком случае открывает возможность для пользовладельца лишить собственника его прав на имение, хотя для залога и требуется разрешение Сената.
Но если в акте пользовладельцу права залога не предоставлено, то оно и не может быть за ним признано (т.X, ч.1, ст.1141). Если он сам не имеет права передачи пользования, то и взыскание не может быть обращено на само право пользования, а только на доходы с имения. Указанному сейчас началу не противоречит возможность для пользовладельца извлекать плоды не своей непосредственно деятельностью, а путем отдачи имения внаем, по частям или в целости (т.X, ч.1, ст.5337). К общим правилам о договоре имущественного найма закон присоединяет то постановление, чтобы арендная плата была уплачиваема ежегодно и лишь по истечении года.
Это положение имеет в виду предупредить обесценивание имения посредством взимания единовременно арендной суммы за много лет вперед, тем более, что закон признает обязательность таких арендных договоров для собственника, к которому имение перейдет по смерти пользовладельца. Так как всякий арендатор может опасаться неожиданного прекращения договора со смертью пользовладельца, и потому могли бы встретиться затруднения к заключению арендных договоров, то закон дает некоторые обеспечения подобным сделкам.
Когда арендный договор был заключен пользовладельцем с согласия собственника, то он сохраняет свою силу, несмотря на смерть пользовладельца, до истечения условленного срока. Когда арендный договор был заключен пользовладельцем без согласия собственника, то он сохраняет свою силу по смерти пользовладельца в продолжение 3 лет, считая с того дня, в который окончился последний истекший при существовании пользовладения арендный год, если только условленный срок не истечет ранее окончания этого трехлетия (т.X, ч.1, ст.16921).
Пользовладение, установленное на известное имение, не исключает возможности обратить взыскание на это последнее, если основанием к тому являются долги прежнего собственника, т.е. лица, учредившего пользовладение. Если долги были обеспечены этой недвижимостью, то они удовлетворяются исключительно из этого имения. Все прочие долги распределяются между пользовладельцем и наследниками прежнего собственника (т.X, ч.1, ст.5339). Распределение ответственности должно быть, по закону, соразмерное. Неясно, по соразмерности с чем?
Распределение может быть произведено пропорционально ценности всех прав, доставшихся по наследованию собственнику имения и пользовладельцу, но распределение может быть произведено и пропорционально ценности права пользовладельца и права собственника на само имение. Второе начало более отвечает общему смыслу ст.5339 т.X, ч.1. Если долг не будет погашен доходами, то имение может быть продано. Если вырученная от продажи имения сумма будет меньше суммы долга или равна ей, то право пользовладельца прекращается за отсутствием объекта. Если же сумма эта превысит сумму долга, то за пользовладельцем сохраняется право на получение процентов с этого капитала, вносимого в кредитное установление и составляющего собственность наследников (т.X, ч.1, ст.53310).
Для пользовладельца обязательны также все арендные договоры, заключенные прежним собственником. Когда участок, на который установлено пользовладение, подвергается экспроприации, то вознаграждение вносится в местное казначейство процентными бумагами, доход с которых поступает к пользовладельцу, а по смерти его или по истечении срока, на который установлено было пользовладение, капитал переходит к собственнику (т.X, ч.1, ст.589, п.2). На капиталы, переходящие в пользовладение родителей после беспотомственной смерти их детей, обращается предварительное взыскание со стороны кредиторов наследодателя (т.X, ч.1, ст.1146).
Право настоящего собственника имения, которое состоит в пользовладении, заключается только в возможности передачи права собственности другому лицу путем продажи, дарения (т.X, ч.1, ст.521). Но это обстоятельство не имеет никакого влияния на права пользовладельца. Кредиторам собственника принадлежит также право отчуждения его имения, но продажа с торгов не может нарушить вещных прав пользовладельца, а на доходы с имения не имеет права сам собственник, следовательно и его кредиторы не могут обратить на них свое взыскание. Наше законодательство не дает собственнику права требовать ни прекращения пользовладения, ни обеспечения ввиду эксплуатации имения в ущерб существу его или вопреки учредительному акту, хотя такое право, по справедливости, и следовало бы признать за ним.
Пользовладелец может разорить имение, и если он умирает без наследников и без имущества, то собственнику неоткуда будет искать удовлетворения. Но с точки зрения русского права, собственник не может просить суд о прекращении пользования до срока или до смерти пользовладельца. По окончании пользовладения имение переходит к собственнику, а вместе с тем ему принадлежит право искать с пользовладельца или его наследников вознаграждения за вред, причиненный имению. С наступлением факта, прекращающего пользовладение, плоды переходят к собственнику. Поэтому пользовладелец не мог продать плодов, еще не снятых в момент окончания его права. Сделка о запродаже урожая не может иметь силы для собственника, вступившего в свои права, но она сохраняет свое значение для наследников пользовладельца.
Пользовладение может прекратиться по следующим причинам.
a) Если оно было пожизненным, то смерть субъекта прекращает и право. Лишение всех прав состояния также прекращает пользовладение и не переносит это право на наследников пользовладельца, которые могли бы осуществить его до естественной смерти прежнего субъекта. Едва ли можно отстаивать переход пользовладения, даже пожизненного, к наследникам лишенного всех прав состояния на время его жизни (кас. реш. 1892, N 11); если допускается временное осуществление этого права посторонними лицами, которым пользовладелец уступил по договору, то не следует упускать из виду, что это составляет лишь форму осуществления пользования со стороны самого пользовладельца, а настоящий случай составил бы осуществление помимо или даже против его воли.
b) При установлении пользовладения на срок, истечение срока прекращает право.
c) Пользовладение должно считаться прекратившимся вместе с совершенной гибелью вещи, пользование которой составляло предмет права, например, в случае пожара, уничтожившего дом, бури, потопившей пароход. Однако, если вещь была застрахована, то страховая сумма должна составить капитал, проценты с которого идут в пользу пользовладельца.
d) Такое же прекращающее действие имеет слияние в одном лице прав собственника и пользовладельца, например, когда пользовладелец является единственным наследником после умершего собственника или когда пользовладелец по договору уступил свое право собственнику.
e) Сомнительнее представляется вопрос, прекращается ли пользовладение вследствие того, что субъект его не осуществляет своего права более 10 лет? Нет основания делать для пользовладения исключение из Общего правила о действии исковой давности.
2. Хотя наше законодательство и не упоминает о праве пожизненного жительства в известном доме или имении, предоставленного определенному лицу, но в действительности подобные отношения довольно часты. Например, продается дом с тем, чтобы за продавцом сохранено было право жить во флигеле до конца жизни; в имении, которое завещано одному лицу, наследодатель предоставил в завещании бывшему управляющему право пожизненного жительства на риге. Для приобретения вещного характера подобное право нуждается в крепостном утверждении его с отметкой в реестре, если только оно не установлено завещанием. Право пожизненного жительства исключает возможность пользования домом или квартирой посредством отдачи их другому по договору имущественного найма.
3. К числу сервитутов, называемых угодьями, относится право въезда в лес. Сущность этого права состоит в пользовании строевым и дровяным лесом из чужих дач (т.X, ч.1, ст.453, т.VIII, ч.1, ст.763). Оно ограничивается только домашними нуждами в строевом и дровяном лесе. Поэтому лица, пользующиеся правом въезда, не могут торговать лесными материалами, в таковых лесах вырубленными (т.X, ч.1, ст.455 и 458).
Праву въезда подлежат как частные, так и казенные леса, где оно было прежде установлено и законно укреплено и впоследствии выделами или другими сделками не уничтожено (т.X, ч.1, ст.454). Возникает вопрос, возможно ли установить вновь право въезда по сделкам между частными лицами? Хотя закон и покровительствует прекращению этого сервитута и не дает указаний на способ их учреждения, но вместе с тем нигде не преграждает прямо возможности его установления и не поражает подобную сделку недействительностью. В законе содержится лишь запрещение учреждать право въезда в дачах, которые находятся уже под действием этого сервитута (т.X, ч.1, ст.456), и нет никакого основания давать этому постановлению распространительное толкование.
Сенат, по-видимому, решает этот вопрос в обратном смысле (кас. реш. 1900, N 66, где конец не согласован со всем рассуждением). Доказательством права въезда служат, по закону, писцовые книги и другие укрепления (т.X, ч.1, ст.457). Лицо заинтересованное, субъект сервитутного права, не может быть лишено права просить об утверждении существующего ограничения права собственности крепостным порядком, посредством отметки. Как право, присвоенное собственнику известного имения, оно только с последним переходит к другим лицам. Поэтому уступать право въезда постороннему лицу собственник имения, пользующийся этим правом, не может (т.X, ч.1, ст.455).
Право въезда прекращается: а)вырубкой леса на том пространстве, на котором въезд был назначен (т.X, ч.1, ст.459, п.1). За отсутствием объекта прекращается и право, которое не распространяется на землю под лесом (т.VIII, ч.1, ст.765). Такое же действие, как вырубка, производит лесной пожар. На вновь вырастающий лес сервитут въезда может быть установлен только вновь. Если вырубка леса прекращает право въезда, то она не освобождает собственника от ответственности перед субъектом сервитутного права за причиненный ему ущерб, так как закон запрещает вырубку въезжего леса (т.X, ч.1, ст.456). б)Сервитут этот на частный лес прекращается также выделом лесного участка в собственность лицу, имеющему право въезда, следовательно по сделке, так как указанная в Лесном уставе мера имеет применение только к казенным лесам.
4. В интересах пчеловодства существует право на бортные ухожья, т.е. право ставить улья в чужом лесу или устраивать их в дупле деревьев и добывать из них мед. С этим сервитутом соединено, следовательно, и право входа и въезда для ухода за пчелами и уборки меда. Сервитут этот устанавливается в пользу собственника определенного имения, лишенного лесных участков.
Право на бобровые гоны дает возможность бобрового промысла, без полного истребления животных на данном пространстве. Конечно, этот сервитут в настоящее время не что иное, как воспоминание о прежних богатствах фауны русской.
6. Сервитут звериной, птичьей охоты или рыбной ловли устанавливается обыкновенно не в пользу известного лица или собственника известного земельного участка, а в пользу обывателей известного селения.
7. Примычка плотины состоит в праве собственника одного берега примкнуть плотину своей мельницы к противоположному берегу, который принадлежит другому лицу. Такое право может быть установлено только с согласия последнего (т.X, ч.1, ст.442, п.2), все равно, будет ли оно выражено в форме договора или завещания. Сервитут этот требует укрепления, в противном случае наследники или преемники по иному основанию не обязаны признавать плотины. Сам факт ее существования еще не свидетельствует о праве. Поддержание плотины в надлежащем виде на всем ее пространстве лежит на субъекте сервитутного права, который ввиду этого должен пользоваться и правом входа на чужую землю.
